Моя мама была очень позитивным и жизнерадостным человеком, шутницей и выдумщицей. Талантливый руководитель, заботливая жена, ласковая мама, превосходная хозяйка и мастерица. Но Бог зачастую забирает к себе именно таких людей… Её болезнь грянула, словно гром среди ясного неба, и превратила еще достаточно молодую цветущую женщину в парализованную старушку меньше, чем за месяц. Врачи, лекарства, процедуры не приносили никакого облегчения.
Одним ноябрьским утром, на кануне моего семнадцатилетия раздался звонок. Я долго не хотела поднимать трубку, словно боясь услышать нечто ужасное. Мне казалось, что этот чертов телефон звонит уже час, что он вот-вот взорвется и его осколки попадут в каждую клетку моего тела, вызвав непереносимую боль. Я убегала, курила, затыкала уши, а он все звонил и звонил. Проснулась сестра, сняла трубку, прошептала сонным голосом: «Алло», для меня все это казалось замедленной съемкой фильма ужасов. В голове стучали мелкие молоточки, ноги были ватными, не хватало воздуха. И тут сквозь липкую душную пелену густого воздуха, я услышала голос сестры: «Ник, мама умерла, собирайся, поехали». Это звонили из больницы, где она находилась вот уже три недели. Моя бабушка и тётя практически не отходили от нее, тихо молясь и плача от бессилия.
Дальше все мои действия не поддавались разумному объяснению. Я ходила, как зомбированная, не соображая, что происходит вокруг.
Далее были приготовления, похороны, поминки. Но меня это не интересовало, я просто находилась где-то вне собственного тела. Я даже не плакала.
Прошел месяц, мое состояние все так же было отстраненным. Я пила, ела, спала, ходила в школу, делала уроки, встречалась с подружками, дабы отвлечься, но всё это была как бы не я. Я словно наблюдала за собой со стороны, как за рыбкой в аквариуме.
Очередной день сменяла очередная ночь, но меня не волновало абсолютно ничего: засохли комнатные цветы, которые я не поливала, от голода погиб хомяк. Но мне было наплевать.
Все переменил один сон.
Снится мне, что сижу я на лавке в городском парке: вокруг птички поют, смеются дети, бьют фонтаны, все живет и дышит этой жизнью. И тут ко мне подсаживается мама:
– Привет, Никусь, как дела? Чего такая грустная?
– Мам, мне плохо без тебя. Зачем ты ушла?
– Пришло моё время. Ты не переживай, всё наладится. Ты еще совсем молоденькая тебе жить и жить. Посмотри, как этот мир прекрасен, он цветёт для тебя.
– Тебе было больно умирать?
– Я не чувствовала ничего, вернее не понимала. Но я не боялась, я знала, что после себя оставила двух прекрасных дочек.
Мы еще долго разговаривали, я рассказала ей, что сделала пирсинг без разрешения и одеваю серьгу только когда выхожу из дома. Рассказала, что Денис (ныне мой муж) признался мне в любви, рассказала, что несколько лет назад это я разбила ее любимую вазу, а свалила на кошку… Она улыбнулась и сказала:
– Ну, дочка, мне пора, меня ждут.
– Ну не уходи, побудь еще со мной.
– Нет, мне нужно идти. У меня экзамен. Самый важный экзамен. Главное пропуск не потерять.
Она показала свёрнутую трубочкой бумажку. Это была та самая бумажка с молитвой, которую кладут в руку покойному при отпевании.
Она встала и пошла к шоссе. Там её ждала белая карета, больше похожая на огромный бутон тюльпана. Она обернулась, помахала мне рукой, подмигнула, села в карету и исчезла.
Когда я проснулась, во мне словно струна лопнула. Я разрыдалась и меня долго не могли успокоить. Слезы все текли и текли, вынося наружу всю мою боль и горе. Выплакав всё, что накопилось, я пошла в часовню, поставила свечу за упокой её души и мысленно сказала: «Мама, я тебя люблю и я тебя отпускаю». Это был сороковой день со дня ее смерти.
Мне стало легче. Теперь я почувствовала, что она ушла и, надеюсь, в лучший из миров. Я отпустила её, но память о ней всегда в моём сердце.