«Я родился в год, когда началась Великая Отечественная битва. В эти трагические годы нам с мамой довелось проверить наиболее страшные, нечеловеческие потеря. С грудным ребенком, то имеется со мною, на руках мама добиралась из Дальнего Востока в теплушке-вагоне вглубь России. По дороге я заболел воспалением легких, и нас высадили в маленьком городишке, забытом всевышним.
В этом месте в начале 20-х годов, в Гражданскую войну, проходил с боями командующий белой армией генерал Колчак. Как говорят старожилы тех мест, кровь текла рекою: расстреливали практически любой день. Это было ужасное время. В этом бедном городишке нам довелось остаться на длинные годы. Во время борьбы и после мы с мамой скитались по посторонним углам, нас всюду унижали и выгоняли, не давали привычно существовать.
Прошло время, мама – еще совершенно юная, ей не было и 30 лет, – встретила демобилизованного бойца. Так у меня возник отчим, а мой отец, пилот, умер на фронте, ему посмертно присвоили Героя Советского Союза.
В 1950 году мы выстроили на окраине города маленький домик, как раз на том самом месте, где в Гражданскую войну расстреливали местных обитателей, мне это понятно от стариков. Мы прожили на новеньком месте некотороеколичество лет, доэтого чем решили с отчимом откопать собственный колодец. К несчастью, влага в нашем колодце оказалась соленой, и нам довелось его забросать.
И вот единожды, ворачиваясь домой чрезвычайно поздно, я направил интерес, что наша пес сидит неподалеку от колодца и скулит печально. Я подхожу к ней, она меня практически не выяснит, и лишь в темноте горят ее глаза. В чем дело? Я никоимобразом не мог взятьвтолк, отчего она встревоженно на меня глядит. Я остановился у засыпанного колодца и застыл на месте, меня как какбудто ударила молния. Из засыпанного колодца, из-под земли, доносились человечные гласа, аналогичные на стоны. Я верно их слышал и от кошмара не мог пошевелиться. Потом опрометью рванул домой, закрыл за собой дверь на засов. До утра не сомкнул глаз.
С тех самых пор я обходил это пространство стороной и опасался прибывать домой поздно. Я не стал никому об этом говорить, задумывался, что имеютвсешансы приподнять меня на хохот.
И вот единожды все же набрался смелости и поведал отчиму. Он, естественно, ухмыльнулся: «Ты что, Шурка! У тебя с башкой беспорядок, что ли? » Я как-нибудь его уговорил ночкой пойти и поглядеть, лишь тогда, когда пес станет скулить.
Ночь была чрезвычайно черная. Сидим и ожидаем, когда завоет пес. Неожиданно она истока печально скулить. Мы вышли на улицу: темнота – хоть глаз выколи, тишь. Собака сидит вдали от калитки, к нам не идет. Отчим позвал ее, но она отбежала еще далее и печально завыла.
Отчим дерзко подошел к заваленному колодцу и остановился. Я за ним не пошел, а следил, стоя за калиткой. Он постоял некотороеколичество минут, потоптался кругом ямы, и внезапно нежданно наклонился невысоко к земле и стал вслушиваться.
У меня в это время побежали мурашки по телу от ужаса.
Потом он одномоментно выпрямился и устремился ко мне, кое-что бурча про себя. Мы пулей влетели в дом. Я увидел, что отчим безмолвствует и мотает башкой, желает кое-что заявить, но у него онемел язык от кошмара.
Мы до утра сидели и молчали, любой задумывался о собственном. Мать также с нами просидела до утра. Что это могло быть? Что делать? Какое отдать этому разъяснение?
Это длилось достаточно продолжительно, я буквально не незабываю, когда все кончилось. Я лишь знаю, что мама ходила к некий бабке-колдунье, и та по ночам уходила к колодцу и кое-что наговаривала вслух. Нам не позволяли при этом находиться. Вскоре все прекратилось, а пес пропала из дома совсем, более мы ее не видели.
Прошло более 40 лет, я до сих пор не могу забыть этот вариант. Когда приезжаю к мамы, то продолжительно стою на том месте, где был как-то колодец. И опять ворачиваются в памяти те дальние годы. Наш дом стоит на костях вот уже 50 с бесполезным лет. Иногда мама, вскапывая огород, обретает какие-то останки, аналогичные на человечные. И нередко мне прибывает в голову мысль: наверное, кое-что все же имеется, некая ассоциация меж реальным и потусторонним мирами».