«Когда мне было 5 лет, в наш подход, в соседнюю квартиру, переехала чрезвычайно странная дама. На вид ей было лет 25-27, жила она без супруга и развивала дочь. С жителями нашего дома – с соседями, Руся, так звали эту даму, водила себя достаточно удивительно. Здоровалась, какбудто через зубы цедила, выдавливала из себя целование. А так ни с кем не общалась.
Спустя приблизительно полгода почтивсе стали замечать, что у нелюдимой по нраву Руси стали часто оставаться соседские мужчины. Не обошла эта участь и моего отца. При встрече с ним на улице или на лестничной клетке Руслана, что именуется «расцветала» от улыбок и комплиментов. А спустя еще некотороеколичество месяцев отец стал шибко глотать, стал злобным и раздражительным, даже домой прибывать не желал. И единожды совершенно не пришел спать. А сутра, когда мать уходила на работу, она столкнулась с ним, выходящим из соседней квартиры прямо на лестничной клетке. Скандала не было. Мама элементарно произнесла, чтоб он уходил.
Вечером такого же дня, придя с работы пораньше, мать вульгарна к Русе, чтоб выяснить, что проистекает. Однако протест прозвучал достаточно нахально: «Слышь, хозяйка пожила – дай иным пожить, светло? А будешь препятствовать, так я вас всех со свету сживу. Ишь, собственница выискалась! » И захлопнула дверь.
Уже поздно вечером после чрезвычайно продолжительного и сурового беседы предки помирились. Почти два месяца в доме было условное покой.
Однажды, когда мы с матерью пришли из магазина, отец сидел на кухне за столом, охватив голову руками. В умывальнике лежала разбитая поллитровка водки. Мы не сходу сообразили, что он был шибко опьянен. Отец обвел нас мутным непонимающим взором, потом неговорянислова поднялся и, шибко шатаясь, отправился к нашей соседке. Мы слышали, как там открылась дверь и чей-то истеричный глас заорал: «Че тебе нужно, алкаш проклятый?! » Затем дверь с грохотом захлопнулась.
Мы с матерью были в комнате, когда на кухне раздался трезвон стекла. Отец кинул в окно табуретку. Добежав до двери в кухню, мы узрели, как он прыгнул в темное окно. Под нашими окнами как умышленно в эти дни проводили какие-то работы с газовыми трубами. Все было раскопано, а из земли торчали стальные колья. Не помня себя, мы подбежали к окну и посмотрели книзу. Два стальных прута, пробив отца насквозь, торчали у него из живота, а еще один, пробив шею, получился через… явный рот! Когда мы опустились книзу, папа был еще жив. Умер он в машине «Скорой» по дороге в реанимацию.
Только спустя полгода, когда одна мамина знакомая уговорила ее пойти погадать, мы узнали, что Руся приворожила отца на спиртном, и что без этого он ни за что бы к ней не пошел, а тем наиболее не остался бы спать. Когда мать ворачивалась от гадалки, она столкнулась с соседкой. Эта, как какбудто зная о том, где была мать, зло зашипела: «Хочешь ведать немало?! Смотри мне, а то дознаешься…»
В том, что она человек чрезвычайно ужасный, мы удостоверились спустя недельку. К нам чрезвычайно нередко заходил дядя Миша – тятин друг, с которым они дружили со другого класса. Жил он в соседнем подъезде и благодарячему знал Руслану не понаслышке. И неодинраз делал ей замечания, чтоб та оставила в покое отца. В тот день он совместно с парой соседских парней кое-что быстро обсуждал на крыльце нашего подъезда, когда возникла Руся и, в наглую, подойдя к нему, заявила, что ей «надо прибить полку». Может, в иной ситуации дядя Миша бы и не отреагировал, но едкие замечания мужиков, вроде: «Ты следующий» и «Ща напоит, и поминай как звали», – сделали родное дело. Русю «послали». Та вышла из себя, посыпались опасности, от которых у обычного человека волосы становились дыбом! Руся, увидев, что ее не опасаются, стала делать какие-то пасы руками и выкрикивать короткие странноватые слова. Внезапно Михаил побледнел, позже посинел и, схватившись за сердечко, упал на землю. Мужики до этого хихикавшие, тут же разбежались «по срочным делам». Соседка с главного этажа, которая видела, как дядя Миша свалился, вызвала «Скорую», которая отобрала Михаила с широким инфарктом.
После этого варианта все соседи не лишь по двору, но и нашему микрорайону стали нарушать Руслану за милю.
Когда мне исполнилось семнадцать лет, в квартиру против переехали новейшие соседи. Точнее лишь один – юный юноша лет 25-30. Причем его переезд сюда был равносилен чуду. Эту квартиру Руслана желала приобрести для собственной дочери, фактически за гроши и всячески мешала продаже иным людям. В результате продавалась эта квартирка практически полгода, вконец замучив и продавцов, и возможных клиентов. Узнав, что квартиру все-же продали, да еще за ту сумму, которую умоляли, Руслана некотороеколичество дней рвала и метала.
Вскоре я стала замечать, как она подбрасывала под двери нашему другу любой сор: шелуху от семечек, землю из кулечка, какие-то булавки. Но с соседом так ничто и не происходило. Как ни в чем не случалось, он тихо прогуливался на работу, здоровался и постоянно усмехался. Проделок же Руси он, казалось, вообщем не подмечал.
В тот день, когда я ворачивалась домой из магазина, я опять увидела, как она кое-что подсыпает другу под двери. Заметив меня, Руся подняла вопль, стала обзывать меня самыми крайними словами. Я выронила сумку, и из моих глаз потекли слезы. Внезапно над моей башкой раздался мягенький мужской глас: «Что это вы малыша обижаете, и не постыдно? ». От неожиданности Руся осеклась и тут же зашлась ужасным кашлем – слова застряли у нее в горле. Я оглянулась – около меня, подняв с пола мою сетку, стоял наш сосед. «А сорить, кстати, плохо. Надо почитать труд уборщицы», – сказал он, заметив в руках Русланы пакетик. От злобы лицо ее покрылось пятнами. Сунув трясущимися руками пакетик в карман, она подошла к собственной двери. Парень же, как ни в чем не случалось, подал мне сумку и стал раскрывать свою дверь. В тот момент мне почему-то показалось, что он не знает, с кем владеет дело, и я желала было заявить ему. Но лишь я открыла рот, как Руслана опять стала на меня кричать: «Молчи, шавка…». Тут сосед опять сделал Русе примечание, но в этот раз в гласе послышалась явная опасность. И тут ее, что именуется, прорвало. Перейдя на визг, она кричала, что он лишил ее и дочку крыши над башкой и что она изведет его и целый его род до сотого колена.
Парень остался невозмутимым: «По-моему, вы желаете очень многого. Ох, не доведет это вас до добра…». – «Ах, так ты еще мне и ориентировать будешь? » Руслана от злобы стала аж слюной брызгать. Здесь же истока делать те наиболее пасы руками, какие довели до инфаркта дядю Мишу. От дикого напряжения она ужасно вытаращила глаза. Я ждала, что юноша вот-вот упадет на пол, но так ничто и не вышло. С нескрываемым энтузиазмом, просмотрев это понятие, сосед сказал: «Вам бы в кино сниматься. Талант, но! » На миг, лицо Руси стало рассеянным, но, осмыслив, что над ней издеваются, она зло сплюнула и ушла в свою квартиру.
В тот день я довольно отлично познакомилась со собственным соседом. И нужно признать, что его кротость и тактичность в общении меня пленили совсем. Через некотороеколичество дней я поняла, что… влюбилась. И почему-то в тот самый-самый момент мне вспомнились слова женщины Зои – бабули моей подружки, которая нас часто веселила, гадая на картах. Она разговаривала, что мой юноша станет чрезвычайно неплохим и мало ветше меня. И я, мало побаиваясь, брала, да и сфотографировала собственного соседа, когда он сутра шел на работу. Затем, сделав фото, отправилась к бабушке Зое. Когда я ей разъяснила, что встретила человека, о котором она мне нагадала, она опешила: «Что-то рановато будет». Но я произнесла, что у меня даже имеется его фото. «Ладно, – согласилась она, – показывай». Я положила перед ней снимок. Едва на него глянув, бабушка Зоя подпрыгнула, стала неглубоко креститься и бранить меня:
– А, Божачки, да где ж ты его нашла? Господи, Господи!
– Да что случилось-то?!
– Видать Русе конец пришел, раз по ее душу этот явился…( Баба Зоя отлично знала Руслану и ее жуткие шалости). Ничего не узнавай, все быстро хозяйка увидишь. А снимок отдай, не твой это мужчина!
В общем, довелось мне идти домой. И уже заходя в собственный подход, я еще с крыльца услышала истерические крики Русланы. Она опять грозила моему новому другу.
На этот раз опасности Руси были не порожними. Спустя пару дней, я случаем подслушала, как они с дочкой планировали спалить другу квартиру. А на последующий день к ним пришел здравый лысый и целый разрисованный прислуга, который брал отвертку и канистру с бензином и подошел к двери против моей квартиры, стал ковырять отверткой замки. Но то, что вышло далее, не сумеет разъяснить, наверняка, никто. Взяв 2-мя руками за ручку двери, этот мужчина стал когда-то удивительно дергаться. Затем кричать благим матом. Его руки надежно «приросли» к ручке, а лапти – к полу, да так, что он вообщем не мог двинуться с места! Перепугался мужчина, что именуется, насмерть. А тут еще и соседи повыходили. Кто-то внеспредложение начать милицию. Руся стала всех распугивать, угрожающе размахивая руками. Естественно, что люди от греха подальше порасходились. Тогда она стала делать какие-то пасы над «пленным», приэтом, было следовательно, что она пытается изо всех сил: по ее лицу потекли капельки пота. Но все было напрасно – как они не пытались, а «отлепить» руки от двери так и не сумели. Тогда ее дочка скоро сходила домой, брала нож и с его поддержкой стала отсоединять руки от ручки.
– Что тут такое? – нежданно раздался глас соседа, который возвратился домой. Руся с дочкой ретировались, сославшись на горящую духовку( но канистру при этом завладеть не забыли), оставив пленного один на один с владельцем квартиры. Пойманный мужчина, не продолжительно размышляя, выложил ему все, что знал. И о том, что ему посулили немало средств, и что за это он обязан был раскрыть квартиру, окатить там се бензином и поджечь. А вместо этого, вот – прилип…
– Ладно, иди домой, сами разберемся, – ответил юноша.
– Дык, эта, не могу…
– Иди. Все привычно. Можешь…
И буквально. Казалось, лишь что он и дверь были единственным цельным, как внезапно он, как ни в чем не случалось, отпустил руки и переступил с лапти на ногу. Разминаясь после практически 4 часов неподвижного стояния, он выругался: «Шкура! Все руки порезала! », – попрощался и ушел. Но, чуть выйдя из подъезда, он почему-то зашатался как опьяненный и свалился. Когда приехала вызванная кем-то полиция и «скорая», он был уже мертв… Причем, фактор погибели так и не установили.
В один из дней, когда Руся уходила из квартиры, она опять столкнулась с этим парнем. Очевидно, расположение у нее было мерзким, поэтому что она опять налетела на него с тысячей претензий и проклятий, жутко матерясь на целый подход. И она снова грозилась, что «спалит ему хату». Ответ же другу добил ее совсем. «Я бы на вашем месте поостерегся кое-что делать. Сегодня у вас чрезвычайно вредный гороскоп. Вы же верите в предсказания звезд? Или уже нет? » – и, не задерживаясь, пошел далее. «Гороскоп! – взвизгнула Руся. – Я тебе вданныймомент покажу, гороскоп, щенок! » – с данными словами она вскочила в свою квартиру, потом вылетела из нее, держа перед собой канистру, а в руке зажигалку. Очевидно, желала поджечь дверь. Но возле двери соседа она поскользнулась, свалилась на спину, да так, что практически все содержание канистры вылилось ей на лицо и грудь. Падая, она интуитивно включила зажигалку, одномоментно превратившись в активный факел.
Соседи, привыкшие к ее неизменным кликам, не сходу сообразили, что она зовет на содействие. А когда спохватились – было поздно.
Через недельку после похорон, дочка продала квартиру какому-то бизнесмену и уехала. Сосед также съехал. Вместо него там стала существовать юная два с ребенком – новейшие соседи.