«Я хочу обрисовать один расчудесный вариант. Речь сходит о моем деде Андрее Андреевиче. Родился он в Москве, на Башиловке, то имеется вблизи с ипподромом, с детства конями любовался. В 1938 закончил среднюю школу – видел лишь один путь, поступил в Тамбовское кавалерийское училище( кавалерия тогда была уже немногочисленной, но еще была как род войск). Воевал. Командовал взводом, позже взводом в разведэскадроне, потом был старшим офицером и командиром разведэскадрона. Орденами был обвешан, как елочка, я знал их напамять: два военного Красного Знамени, три Красные Звезды, два Отечественной борьбы i ступени, один Отечественной борьбы ii ступени.
Любовь к лошадям сохранилась у него на всю жизнь. Он помнил всех собственных лошадок. Особенно одну – немало раз о ней говорил, я запомнил словечко в словечко.
Ее звали Дидона, гнедая кобыла донской породы. Умница и резва – необычно. Дело было в Венгрии, в 1945 году. Конники попали под артобстрел. Мчались во целый опор к укрытию – оврагу. Вдруг Дидона сделала острый и неловкий скачок. Дед сообразил, что она ранена. Он и сам был ранен в ногу. Жизнь зависела от такого, как скоро доберутся они до убежища. Дидона выправилась и понеслась далее.
Добрались, вконцеконцов, до оврага. И лошадка свалилась мертвой. Дед осмотрел ее и увидел, что осколок снаряда вошел ей прямо в сердечко. «Как она прыгала, голубка, не понимаю», – заканчивал дед собственный рассказ.
Я был уже зрелый. Жили мы летом на даче и спали с дедом в одной комнате. Раз я гляжу, он не дремлет, вертится. «Болит чего-нибудь? » – «Да нет, Саша, уснул и вижу Дидону, и кое-что она беспокоится, не стоит…» Я снова задремал. Открываю глаза – дед опять не дремлет, сидит на постели. «Что приключилось? » – «Понимаешь, Саша, лишь глаза закрою – Дидона! Бьет копытом и губами меня за лицо теребит». Наконец дед встал и начал одеваться. «Не могу, она мечется туда-сюда по дороге! И тропа, вроде, наша, знакомая, на станцию! » Я плечами пожал, но куда запускать старика ночкой 1-го? Пошел с ним. По дороге на станцию была маленькая роща. Именно там мы и услышали стоны… Это была моя тетя, младшая дочь нашего деда( вобщем-то она была только лет на 8 ветше меня). Она ожидала малыша. Словом, поздно вечером тетя одна приехала на электричке. По пути со станции у нее начались досрочные роды. А народу – ни души. И мгла.
Я помчался на станцию, где имеется телефон. Вызвал «скорую». Пока возвратился – машинка и приехала. Тетя родила прямо в ней. Потом ее с ребенком увезли в клинику. Дед с ними поехал, мне элементарно места не хватило.
А тем порой уже совершенно рассвело. Накануне прошел дождик, грунт была влажная… Хотите верьте, желаете нет, но прямо вблизи с тем помещением, где мы тетю нашли, я увидел точные отпечатки лошади – прямо так образно копыта и подковы отпечатались, как на рисунке! А лошадок во всей нашей дачной окружении вообщем не было, одни машины…»