На днях у подруги умер муж. В морг его не увозили, так как давно болел, и сомнений в причине смерти не было. Ночевать с покойным осталась только подруга, ну и я — не могла же ее одну оставить. Спать легли, когда уже стали валиться с ног от усталости. Легли в одной комнате с покойником, двери в коридор закрыли, чтобы кошка не забежала.
Страха не было. Проснулась я под утро от шума, причем не видно было не зги, так как свеча потухла, на улице темень. Было ощущение, что вся комната ходуном ходит: непрекращающийся шелест шелковой ткани, шебуршание во всех углах сразу. Думаю, не стоит говорить, что Аленка спала при этом, как убитая.
Вот тут у меня реально волосы встали дыбом: кто может шуршать, если из живых один спит, не шевелясь, а второй (вторая) все это слышит? Растолкала подругу, зажгли свечу, включили свет в коридоре и снова вырубились — сил реально не было после тяжелого дня.
Стоит ли добавить, что покрывало на покойном было именно шелковым? А также то, что Алена немного позднее сказала: «Когда засыпала, то видела, что муж неоднократно пытался привстать из гроба. А еще глаза приоткрывал, пытался что-то сказать. Тебя будить не стала, боялась испугать. Только приговаривала, чтобы лежал — мертвые не должны вставать».
На этих похоронах еще много чего случилось, но рассказывать не решусь. Во-первых, боюсь народ напугать, а во-вторых, не поверят, да еще и на смех поднимут. Впервые с таким ужасом столкнулась, если честно.
В семилетнем возрасте мне схуднулось в гостях у бабушки: зубы ломило так, что челюсть, казалось, набок сворачивает. Лекарства не помогали, в местной больнице врачи только руками разводили и предлагали отвезти меня в город.
Бабушка тайком от моей мамы отнесла меня на руках к местной знахарке. Навсегда это врезалось в мою память. В маленькой избушке не на курьих ножках вкусно пахло травами, в печке трещали дрова. Из полутьмы комнаты показалась опрятная старушка в синем в цветочек платочке. Не помню, что она мне говорила, но от одного ее присутствия мне немного стало легче.
Посадила она меня на лавку, перед носом поставила миску с водой, приказала в нее смотреть, не моргая, сколько выдержу. Сама что-то шептала, пахучей мазью испачкала мне щеки. Потом вскинула руки и опустила их в воду, которая тут же потемнела-то ли от мази, то ли еще от чего…
Хотел убежать, но ноги словно приросли к полу. На прощание старушка мне в ухо шепнула: “Зубы твои никогда не будут болеть. Никогда!” На другой день лопал всё подряд, бегал с мальчишками.
Не обманула знахарка. Сейчас мне под шестьдесят. Ни разу зубы не болели – естественным образом потихоньку разваливались, но не болели! Стоматолог удалял без анестезии – не болят, и все тут! Эх, надо было ту знахарку просить, чтоб сидели мои зубы, как влитые, не разрушаясь… Но кто ж знал…
