Из множества непонятных моему серому веществу историй, особняком стоит одна, которой все-таки нашлось логическое объяснение, пусть даже многие годы спустя.
Вырос я в небольшом городе, что рядом с Краевым центром. Квартал, в котором проходило детство, был бедным и, конечно – задиристым. Название ему «тридцать третий». Почему – не знаю, знаю лишь, что кладбище, находящееся по соседству, со временем стали называть также, и фраза «поехать на 33-й» звучит теперь неоднозначно. Но речь не о том. В соседнем доме жил парнишка – Серёга Кратько, он был на год старше, на пол головы выше, худой как Кащей, но очень резкий! В драке ему не было равных. Все пацаны в округе его побаивались. А однажды он один (в свои 13 лет) уложил троих первокурсников ПТУ, славившихся на районе своим крутым нравом. Не нужно пояснять, что Серёгу стали обходить стороной. Тем страннее была наша дружба, хотя чего греха таить, рядом с ним я был как на вулкане – не знаешь чего ждать от этого сгустка энергии. Короче, постоянно «на измене». Весной 1992-го я вернулся из армии и первое, что мне рассказали в старом дворике, это то, что Серёга нелепо погиб. С продуктовой базы воровал с друзьями арбузы осенним вечером. А когда перебегал дорогу с арбузом в руках, из сумерек вылетел рейсовый автобус. Где голова, а где арбуз, понять на первый взгляд было невозможно. Известие сие меня нешуточно огорчило, даже больше, чем мог бы подумать. Все же что-то было в том парне сильное и безбашенно-храброе, чего так порой не хватает нам, таким разумным и продуманным. Незаметно подкралась зима. В Сибири она всегда так делает. Мы с другом Михаилом, который, к слову сказать, только что пришел на дембель, гуляли по родному городу. Вечер, хлопья снега, фонари, не холодно и, главное, свободно от команд «Рота, подъем!», «Смирно!», «Упор лежа принять!» Ну, кто служил, понимает, о чем я. В общем, был вечер, располагающий к душевной беседе. Не помню почему, но вспомнили Кратько. Рассказал другу про Серегину безвременную гибель, про базу и арбуз, как вдруг выходят из тени двое парней, примерно нашего возраста, и один из них очень напоминает мне «Крота». Мы прошли с теми двумя нос к носу. Глаза у Михи стали большими – это же Серый! Живой мертвец гуляет по городу, да ещё с каким-то дружбаном. Поди такой же неживой «ходок»! Молча мы прошли метров двадцать, затем, не сговариваясь, повернулись, чтобы ещё раз убедиться увиденному. «Жмуры» тоже остановились, а «Крот» молча вытянул руку в нашу сторону, целясь указательным пальцем как из пистолета. Бежали мы быстро, ну очень быстро! Думаю, если кто-нибудь засек бы результат, то планета могла узнать о новом Мировом рекорде на средней дистанции. Примерно через километр перешли на быстрый шаг, ещё метров через пятьсот остановились и обсудили то, что только что произошло. После недолгих рассуждений решили вернуться и выяснить, сбрендили мы, или «ходоки» действительно были. Когда вернулись взглянуть своему страху в глаза, то оптимизма не прибавилось. Там, где шли мы с Мишаней, виднелись наши четкие следы. Там же, где шел Серега с незнакомцем, была белая гладь снежной равнины без намека на присутствие кого-либо или чего-либо. 2011-й год. Мы переодевались перед игрой на первенство города по футболу и краем уха я услышал, как защитник нашей команды Гриша Мальцев говорит про то, как здорово играл Кратько.
– Царство ему небесное, – вспомнив историю 20-летней давности, сказал я.
– Какое ещё небесное ?! – возмутился Гриня. – Жив он и здоров, в Красноярске работает!
Я оторопел:
– Как же, он ведь тогда на базе погиб, когда они с кентами арбузы тырили!
Гриша от души рассмеялся.
– Это тебе на 33-ем рассказали?! Оно и понятно. В старом дворике, видать, до сих пор так и думают. «Крот» тогда и правда в реанимацию попал, но выжил. А родичи его квартиру в Крае купили и из больницы он, не заезжая во двор старый, сразу в Красноярск переехал. Так ни разу на 33-ем и не появился потом. А соседи видно решили, что убитые горем родители не смогли там жить и подальше от воспоминаний тяжёлых убрались.
Я рассказал Мальцеву про встречу на мосту, Григорий смеялся долго и от души.
– А со следами всё просто, – рассудил он, – вы же тогда как сайгаки удирали! Значит, вес тела да на вашу скорость – отпечаток глубокий получился, а у «Крота» до сих пор – в чём только душа держится – строен, как кипарис. Да и кореш по ходу – доходяга тот ещё, вот их следы быстрее ваших и запорошило. Пасмурным сентябрьским утром вспомнил тётушку, что растила меня с сестрой (уж ей точно – Царствие Небесное) да и поехал с другом на кладбище. Семья в особо блатных никогда не числилась, посему идти до могилки прилично. И вот иду к тёте любимой, костерю себя, что три года уже не был и на памятники непроизвольно поглядываю. Как же за это время кладбище разрослось! И тут я оторопел, увидев надпись на черном мраморе: Сергей Иванович Кратько. 1971-1991. Думаю – что за бред? Гришку надо будет сюда привести да носом ткнуть.
Позже ездили мы с ним на кладбище, могилу не нашли, только идиотом себя выставил. Но по совести сказать – и в Красноярске Сергея давно никто не встречал.