Я был на седьмом небе от счастья – я повстречал Её. Идеальную даму, даму собственной мечты. Высокая, стройная, зеленоглазая красавица с шикарными рыжими волосами.
Дальнейшие действия развивалось оченьбыстро – знакомство( Её звали Ирина), две недели взаимных, чуть ли не ежечасных созвонов и sms переписки, совокупные походы в кафе и кино, а после она со съёмной квартиры переехала существовать ко мне. Следующие два месяца пролетели как один день. На собственной работе( у нас с другом кооперативный маленький бизнес) я брал двухмесячный отпуск, она же работала переводчиком-фрилансером и хозяйка распоряжалась собственным порой. Мы совместно слетали передохнуть в Испанию, я ловил обращённые на неё скупые взоры местных мачо и внутренне ликовал – завидуйте неговорянислова, Она моя! Я готов был истратить на неё всё, что к тому времени смог запастись( достаточно приличная, нужно заявить, сумма), но она являла собой элементарно действительно эталон застенчивости в желаниях, доводилось чуток ли не угрожать, что летально обижусь, ежели не воспримет тот или иной презент. Вернувшись домой, поехали представляться с её родителями – они оказались восхитительными людьми, и как Ирина позднее мне произнесла – я им также приглянулся. Постепенно я перезнакомился с её товарищами и подругами, сам подружился с ними( а с некими даже оказался знаком раньше по делам бизнеса), и до такого просто вписался в их круг общения, что самому было потрясающе. Одну из Ирининых подруг даже свёл со собственным приятелем-партнёром по бизнесу и вроде у них также всё хорошо завертелось. В общем, всё было примечательно, мы совершенно подходили друг к другу и уже задумались о свадьбе….
А потом… Потом я получился из комы. Как произнесли – такси, в котором я возвращался с презентации, попало в трагедию. Шофёр умер сходу, а я с мощной черепно-мозговой травмой, переломами рёбер и правой руки попал в реанимацию. Спасибо докторам, жизнь мою они выручили. Но на 20 7 дней я впал в коматозное положение. Выйдя из этого сна, я продолжительно не мог взятьвтолк, что приключилось и где я нахожусь. Подоспевшая на знак аппаратуры медицинскаясестра вызвала моего лечащего доктора, тот и поведал мне, что я в клинике, что я еле уцелел и что мне предстоит вести на лечении ещё месяц-другой.
Он ещё кое-что там заявлял о ценах на сиделку, умолял поставитьподпись какие-то бумаги, но я не прослушивал. Моя Ирина, мой идеал и моя греза – всё это оказалось только сном. А таккак всё было так действительно, как наяву. Мне до таковой ступени стало печально, что слёзы потекли из глаз. Было такое эмоция, что из меня вырезали кусочек души, что я растерял кое-что чрезвычайно принципиальное и важное, чему я никогда не отыщу подмены. Врач, заметив моё положение, отстал, выписав какие-то медикаменты, провозгласил процедуры. Через недельку я уже мог стать с койки, хоть и пошатываясь, но безпомощидругих, бродить. Созвонился с товарищами, они стали нередко посещать меня( они и во время моей комы прибывали, консультировались с доктором о моём состоянии, оплатили мне сиделку), чрез них я передал своё “спасибо” бригаде докторов( надеюсь, им понравилось). Но всё одинаково, мир для меня как какбудто посерел. Все его краски остались там, в коматозном сне, остались там совместно с Ириной. Я даже не реагировал на времяотвремени очень искренние заигрывания и намёки медсестричек. Если правдиво, времяотвремени мне думалось, что лучше бы я погиб, или чтоб не уходил из комы – любой день и час, все подробности этого сна стояли перед моими очами. Просто кричать хотелось. Я уже даже начал раздумывать о том, что это последствия травмы, что с этим нужно кое-что делать, что нужно проконсультироваться с психиатром, как единожды, гуляя по больничному коридору, увидел выходящую из дверей отделения пожилую даму. Я остановился как громом поражённый. В ней я узнал свою “будущую тёщу” из сна. На подгибающихся ногах я дошёл до медсёстринского поста, спросил у медсестры, кто это таковая. Мне произнесли, что эта дама – мама пациентки из дамского отделения. Узнав номер палаты, я, как во сне, пошёл туда. Открыв дверь в палату я, чуть увидев, сходу Её узнал – это была она, моя Ирина. Она лежала на койке, без сознания, подключённая к аппаратуре. Рядом, на стуле, сидел “будущий тесть”. Он вопросительно поглядел на меня. Я, сглотнув комок в горле, поздоровался:
– Здравствуйте, Аркадий Степанович. Я – друг Ирины.
Он опешил:
– Здравствуйте, юный человек. Мы знакомы? Что-то я вас не припомню.
– Ирина мне немало о вас говорила, – произнес я, глядя на ставшее таковым родным для меня лицо женщины, на рассыпанные по подушке рыжие волосы.
Мы разговорились. Кажется, он поверил, что я известный Ирины, расспрашивал, что со мной приключилось. А я отвечал на его расспросы, сам увлекался, что приключилось, как он сам, как жена. Всё, что было во сне, переплелось с реальностью. Я буквально знал, где они живут, что у них имеется дома, знал почтивсе из их биографии. Но я никоимобразом не мог этого ведать – ранее я их никогда не видел. Как я узнал – Ирина тут в клинике уже три месяца. Её в подъезде ударили чем-то тяжёлым по голове, ограбили, и оставили в луже крови помирать. Но соседка вызвала “скорую помощь”, Ирину отвезли в клинику, втомжедухе как и я, она впала в кому.
Уже две недели я помогаю “тестю и тёще” бегать за Ириной. Договорился с медиками – сейчас за ней ухаживают гораздо лучше, изменили некие назначенные препараты на “подороже и получше”. “Тесть и тёща” не знают как меня и благодарить, а я только отшучиваюсь – мол, может, породниться нужно. А сам, когда их нет, напротяжениинесколькихчасов сижу вблизи с Ириной, глажу её по волосам, шепчу ей на ухо, что всё станет отлично, что я её обожаю и никогда её не брошу. Я чрезвычайно хочу, чтобы она пробудилась, и опасаюсь этого – внезапно она меня не выяснит, или ещё ужаснее – испугается – мол, кто этот неизвестный юный человек сидит вблизи с ней. Но я буду с ней. Я верую в это!
P. S. Вчера Ирина впервыйраз приснилась мне после такого далёкого сна. Улыбнулась и произнесла, что быстро придёт.