Сегодня, в пятницу 13-го июля, решил я составить пару настоящих магических историй из жизни моей семьи.
Расскажу вам вариант, произошедший одной осенью в середине 70-х годов с моей бабушкой( мама моей мамы) в клинике, в одном юном провинциальном городке Поволжья.
Началось всё с такого, что у моей бабули( ей о ту пору было лет 45) было воспаление на ноге, именуемое рожей. Температура – под 40, нестерпимая болезнь в ноге. И уже, поздно вечером, было уже мрачно, дед отвел бабушку в клинику. Больница та была новейшей, практически нетакдавно отстроенной. В клинике её поместили в инфекционное деление. В этом отделении работала медсестрой её родственница( супруга брата супруга, моего деда).
Палаты были переполнены. Но была в отделении одна совсем пустая палата, седьмая. И эта самая родственница произносит моей бабушке: «Мест нет. Ну, поместим тебя в седьмую, переночуешь там, ЕСЛИ ВЫДЕРЖИШЬ. А сутра придет доктор, мы тебя переведем в иное пространство. Здесь ты не останешься». Бабушка еще опешила, а что её куда-то переводить, ежели тут совсем пустая палата, аж на некотороеколичество человек?
Ну, осталась она в седьмой. Легла дремать, чтоб забыться сном. В окно падает свет от уличных фонарей.
И вот, глубочайшей ночкой, приблизительно в час ночи, пробудилась она от звуков каких-либо шорохов, возни, какого-то странного визга-писка. В палате было мрачно, но в тусклом свете, который проникал чрез окно( фонари!), она сумела рассмотреть, что на противоположной порожней койке два каких-либо «ребенка» скачут с дужки постели на кровать и подпрыгивают на панцирной сетке. А в проходах меж кроватями еще такие же «дети» бегают. Они-то то и издавали целый этот визг-писк. А только их было 5 или 6.
Хорошо, что с улицы в палату проникал хоть некий свет, бабушка разговаривала, что в совершенной темноте она могла их и не увидеть. Бабушка в бреду( температура!) поначалу перепутала их реальными детьми. Были они «как двухлетние», разговаривала она, и демонстрировала от пола приблизительно на полуметра. И были они, как я разумею, в одежде, ежели уж бабке сначала в глаза ничто не кинулось.
Ну, вот, препятствуют они ей дремать, бегают, гремят, и она с мольбой их поначалу истока умолять пресечь играться. Обычными словами умоляла, раза три. Они слышали её, оборачивались, глядели на неё, и, проигнорировав все просьбы, продолжали далее беситься. Продолжали бегать по палате, те двое на постели, напрыгавшись, затеяли борьбу и катались по всей постели клубком из 2-ух тел. Со слов бабули: «Они не направляли на меня нималейшего внимания».
Тут до бабули стала губить неестественность ситуации. Стало до неё губить, что никаких деток тут быть не может. Во-первых, глубочайшая ночь, во-вторых, какие имеютвсешансы быть детки в инфекционном отделении вблизи с реальными нездоровыми?
Да и лица у данных существ были зрелыми, а совсем не детскими. Просто рост небольшой, как у деток. И лица у них были чрезвычайно злобными.
В общем, довели они мою болезненную бабку до такого, что она, вскипев, гаркнула со всей мочи на них: «А ну, отправь вон отсюда! » с прибавлением непечатных слов. Мат подействовал. Все существа грубо остановились, повернулись к ней и воззрились на неё с таковыми злобными выражениями лиц, мол, ты что нам мешаешь играться, лежишь тут, мы у себя дома? Но после матерных к ним обращений, эти существа пропали. Просто пропали, были и нет их.
Бабушка провалилась в сон. Но быстро, чрез некотороеколичество минут эти существа возникли во 2-ой раз. Опять начали носиться, скакать, бегать по палате. Всё повторилось. Бабушка уже умолять их не стала, так как в этом случае они элементарно не направляли на её слова нималейшего интереса, а сходу истока орать на них матом: «Убирайтесь! » и другое. Существа снова пропали.
Кстати, при включенном свете они не показывались, но стоило удушить свет, тут же являлись чрез некотороеколичество минут.
Появились они и в третий раз. И снова всё повторилось. После третьего исчезновения бабушка более терпеть всё это не могла, она проковыляла к выключателю, включила в палате свет, и оперевшись на дужку постели, встала у окна. Это с больной-то ногой и с высочайшей температурой!
А нужно заявить, что та родственница дежурила в эту ночь. Она временами подходила к окошку в седьмую палату( особое маленькое окно около двери со шторкой извне), отодвигала шторку, видела бабушку, стоящую около окна с включенным светом, усмехалась и шла себе далее.
Так длилось, покуда не рассвело. С рассветом, бабушка произнесла, что ужас её отпустил, ей стало тихо, и она сумела отключить свет. Никто более возникал. Но она не легла, а так и простояла до 8 часов утра, покуда не пришел доктор.
Родственница сутра после сдачи собственной замены подошла к бабушке и спросила: «Ну, как ты? », желая хозяйка всё отлично видела ночкой. После сдержанного ответа бабули, что, мол, вобщем-то не чрезвычайно, она произнесла: «Что, нехорошо, да? Это пространство какое-то НЕСПОКОЙНОЕ. У нас даже сами врачи, когда всё тихо, в эту палату не ложатся почивать. А выбирают укладываться почивать в коридоре». Бабушка произнесла, что пространство это плохое. А родственница-то хозяйка ей и произносит: «Видно, кровь человеческая тут пролилась».
В 10 часов утра бабушку перевели в иную палату, откуда как раз выписали иную даму, на освободившуюся койку. Там уже было тихо. В остальных палатах ничто аналогичного тому, что совершалось в седьмой, не было. На этом хозяйка деяния кончается.
Но тут необходимо изготовить объяснение, что крови на месте, на котором выстроили клинику, и в самом деле пролилось много. Больницу эту строили в самом конце 1960-х – начале 70-х, километрах в трёх от городка, на месте, где немало лет было гороховое поле. Потом эти три километра, естественно, застроили, вданныймомент там цельный микрорайон. Но тогда все противились, отчего клинику выстроили так далековато, в чистом поле?
Кстати, поговаривали люди, что в этом поле, случалось, люди исчезали, какие ночкой шли чрез него, различные огородники и рыбаки, да и элементарно работяги, с ночной замены пешком домой возвращавшиеся.
Так вот. В это же время, в конце 1960-х семья моей мамы жили как раз на том краю городка, ближнем к стройке. И были у них соседи, строительша с мужем-милиционером. И как раз эта строительша работала на стройке данной больницы. По воспоминаниям моей мамы, были неоднократными случаи, когда соседка приносила им известие о «расчленёнке», найденной на месте стройки. Крики данной строительши вроде «Опять ногу отыскали, завернутую в целлофан! Только копнули экскаватором и тут – нога! » были уже обычными для всех соседей и никого не восхищали. То доли человечного тела находили закопанными, то голову разложившуюся.
Много фрагментов различных человеческих тел при той стройке отыскали, по словам соседки-строительши. Откуда мы про это и знаем, а в газетах тогда о таком не писали.
Вот таковая деяния.
13 июля 2018 года, пятница.