Вера и неверие – вот что разделяет людей всего мира. Одни, веря в сверхъестественное, видят тайные знаки, предвидя своё завтра, другие же словно слепцы верят в хаотичность Вселенной, и видят в совпадениях лишь случайность. Первые мои встречи со сверхъестественным случались довольно в юном возрасте, тогда, когда я не придавал этому особого внимания, тогда когда, меня волновали больше прогулки, игры, и игрушечные машинки. Любое дитя, познавая этот мир, строит в себе незримый фундамент восприятия – познания. А если, в его юной жизни случались встречи со сверхъестественным, то будьте уверены, что в последующей жизни, оно его уже не оставит.
Наш переезд с Караганды был довольно суетным. Я помню как мама, складывая чемоданы, попросила меня с сестрой не шалить, помню нашего лохматого пса Барса, что занял в машине своё почётное место, он довольно тяжело перенёс эту поездку. А ещё я помню наших соседей, что прощались с нами, они, за пол года до нашего отъезда похоронили своего восьмилетнего сына. Дом был продан, и мы словно начиная новую, неизведанную жизнь, отправились в Новосибирск. Тогда, сидя в машине, я чувствовал, что, что-то ещё, кроме нас всех, едет с нами, словно душа дома сорвалась с места, и не оставила своих хозяев.
Мой отец, пожелал иметь дом на окраине города, в частном секторе, ибо, тешил себя мечтами построить на месте небольшого домика, красивый коттедж для всей семьи. У мамы светились глаза от его нескончаемых позитивных планов. По приезду в купленный нами домик, а это было вечером, поздняя осень одарила нас первым снегом, словно хлопьями, или белыми перьями, и для меня это было удивительным даром. Мы распаковывали чемоданы, радовались нашему переезду, но уже тогда услышали непонятные шорохи на чердаке, словно маленькие шажки, но папа, успокоив нас, сказал, что это всего лишь кот, он, конечно же ошибался.
Первая же ночь в этом доме была достаточно странной, вы ведь слышали когда-нибудь, как дерутся уличные коты, так вот, на чердаке происходило что-то вроде этого, только звуки были несколько иными, словно маленькие человечки вцепились друг в друга. Но так как все были сильно утомлены, то без должной настороженности погрузились в глубокий сон. На утро, что было довольно серым, мы обнаружили, что все шкафы были распахнуты, вещи выкинуты, а на стенах, словно от ногтей, были глубокие царапины. Кто-то вёл в этом доме незримую войну, и с каждой ночью она не утихала. Отец, занятый поиском работы, этого не замечал, но не мама, и уж точно не мы. Как и обычно случается в таких случаях, познакомившись с нашими соседями, мама рассказала о творящихся в доме странностях. Старушка лет семидесяти согласилась нам помочь в этом. И придя в наш дом как-то вечером, довольно быстро установила причину происходящего. – «В вашем доме воюют два домовых – сказала она. – Один привезённый вами с прошлого места жительства, а другой, по непонятным причинам, оставшийся в этом доме, и не последовавший за прежней семьёй». Её слова звучали достаточно устрашающе, у мамы глаза от них были словно две монеты. Но, даже услышав такое, мама незамедлительно спросила старушку, что же ей делать. Вот что ответила старушка: – «Один из них точно должен покинуть этот дом, и если это будет домовой, привезённый вами, то покоя вам здесь не будет. А значит, вам нужно помочь вашему существу, помочь, как части вашей семьи, вашего уюта. Так как они вступают в схватку ночью, вы должны подготовиться к этому. Вам нужно взять соль, подогреть её на сковородке, помешивая, и приговаривая особые слова, затем, рассыпать соль по углам дома. После этого возьми веник, окропи его святой водой, и после часа ночи, начинай мести сор с коридора из избы, приговаривая нужные слова». Старушка дала моей матери пару бумажек с какими-то словами, объяснила ей, что как делать, и ушла. Естественно мать положила нас спать на три часа раньше, чем обычно. Сама она заметно нервничала, ведь, по словам старухи, должна была увидеть всё своими глазами.
Так как мы были детьми, и не могли концентрироваться на чём-то одном, мы уснули. Что делала наша мать после часа ночи, что видела в этом старом доме, она утаила, но после этой ночи, битва незримых существ закончилась. Наверное, она отстояла право нашего домового жить в этом доме, и он был этому очень рад. На утро же, мы увидели на небе радужное солнце, что растопило выпавший снег, казалось оно ознаменовало нашу победу над кем-то невидимым. С тех самых пор, я считаю, что с каждой семьёй живёт кто-то незримый, тот, кто является частью этой семьи, тот, кто путешествует вместе с вами, если вы меняете место своего жительства. Так что берегите вашего домового, и не давайте его в обиду.
Вот что случилось в начале последнего десятилетия прошлого века в доме управляющего одним имением в одной из центральных губерний России. У него было шестеро детей, за которыми смотрела старшая, шестнадцатилетняя Екатерина. В спальне, на большой старинной кровати спали, лежа поперек, по порядку, считая от двери, Павлик четырех лет, Соня пяти, Мария двух и Эрнестина семи. Четырехмесячный ребенок спал в колыбельке напротив, а в противоположном конце комнаты, слева от двери и на той же стороне, где колыбелька, стояла кровать Катерины. Справа от двери располагалась русская печь.
И вот что произошло однажды вечером в спальне с едва светившейся лампадкой, когда старшая дочь управляющего, уложив младших и едва успокоив малютку, собиралась прилечь сама:
Вдруг она слышит, что дверь осторожно отворяется, и кто-то тихонько входит. Думая, что это мать, она села на кровати и знаками давала понять, что малютка только что заснул. Но тут увидела, что это не мать, а какой-то незнакомый мужчина, у которого лицо и руки как-то странно светились. Он стоял спиной к печке, а лицом к иконе, перед которой, склонив голову по русскому благочестивому обычаю, шептал молитву. Затем тихо подошел к большой кровати, остановился перед ней, прочел молитву над спящими детьми и положил левую руку на голову Эрнестины, а правую на лоб Сони. Катерина онемела от ужаса. Когда же затем этот человек на ее глазах поднялся в виде дыма вверх и исчез, она бросилась в спальню к родителям и стала отчаянно призывать их.
Прибежав в детскую, они нашли детей мирно спящими и не заметили ничего особенного. Наружная дверь оказалась запертой и железный крюк задвинутым – все точно так же, как это каждый вечер делал отец. На стенных часах пробило два ночи. Дети были здоровые, толстощекие деревенские дети. Чтобы не пугать их, отец запретил Катерине говорить им о привидении. В описанном старшей дочерью призраке он нашел большое сходство со своим отцом, давно умершим, которого она не знала и о котором давно уже не говорили в семье.
На другое утро, за завтраком, Эрнестина стала жаловаться на боль в голове. Лежала она в тот вечер лицом к стене с окном, то есть на правой щеке, и тяжесть чувствовала в левой стороне. Вечером у нее открылся жар, а на четвертый день ее не стало. Соня была на следующее утро бледна, печальна и плаксива. Пробовали уложить ее в постель, но она не шла с рук отца. Соня умерла во время похорон Эрнестины. Остальные дети остались здоровы.