“Решила составить вам о собственной ужасной летописи. А было вот что.
У меня подушечки чрезвычайно пыльные, и я взялась перебрать перышко из 2-ух подушек – мы почему-то на них не спали. Я с них даже сняла наволочки – вот так они и попали мне в руки первыми. Я брала пучками перья и перетряхивала в сите.
Вскоре мне начали случаться склеенные пучками перья. Ну, размышляю, наверняка, когда подушечки делали, перышко не очень аккуратненько перебирали. Я брала их и кидала на подстеленную под ситом бумагу. А на то, что совместно с перьями попадались мне и пшеница, и кукуруза, не направляла интереса – вероятно, чем насыщали птицу, то и попало в подушечки.
Но когда нашла бумажку с аккуратненько завернутыми в нее перышками, я опешила и стала отделять в сторону все стороннее, что попадало в руки. Там были нитки с привязанными на концах перьями – одна покрупнее, позже средняя и маленькая. Дальше нашла гвоздик, наклеенные друг на друга крестом перья, конфетные обертки, проткнутые перьями. Точно таковой же сор оказался и в иной подушке, вот тогда лишь я поняла, что это неспроста.
Был уже запоздалый пир, когда я окончила свою работу – первую подушку-то довелось искать заново. Собрала целый сор, вышла на улицу и подальше от дома подожгла его. Подождала, покуда вся эта мерзость практически что догорела, и возвратилась домой. И тут началось… Вдруг возник аромат горелого, страшно неприятный. То в кухне объявится, то в прихожей, то в комнате – и не по всей комнате, а лишь около подушек. Я подумала: “Неужели ЭТО опять отыскивает родное пространство? ” Сама сижу неговорю, чтоб не страшить старшую дочь. А она заходит и произносит: “Мам, что горит? ” И давай находить – задумывалась, это внук( ему 3 года было) кое-что поджег. Все осмотрела и ничто не нашла. Я подумала: “Может, это от моего костра ветром аромат нанесло, костер таккак до конца не догорел? ” И вульгарна поглядеть. Костер все еще догорал, но дым ветром в сторону дома не относило.
Наутро я ушла на работу, еле дошла до работы. Такая бессилие на меня напала, хоть ложись на землю, и все. Дальше ужаснее: я истока нехорошо чуять, башка гудела, как телеграфный столб, в очах туман. Пошла в поликлинику. Осмотрел меня отоларинголог и произнес, что нужно безотлагательно укладываться в клинику.
Я отказалась, поэтому что одна в семье зарабатываю средства. Меня принудили составить расписку, что я их не обвиняю, ежели останусь глухая. Назначили исцеление. Я им произношу, мол, у меня со здоровьем отвратительно. Направили к невропатологу. Пошла я в регистратуру, и тут мне снова нехорошо стало. Стою, жду, когда в мозгах прояснится. Дождалась, добрела до регистратуры, смотрю на часы. Господи, да уже быстро 16 часов! Выходит, я простояла где-то цельных три часа. К докторам уже записи не было, и я поехала домой. Весь пир и всю ночь мне было нехорошо, а утром стало еще ужаснее. Я расплакалась и произношу: “Господи, да неужели ты меньше данной нечисти?! Помоги мне! ” И что же вы думаете? Вдруг как заорет телек, я аж испугалась, размышляю, кто это так шумно его включил. Оказывается, это элементарно я чуять стала привычно. А дочка перед этим на совершенную его “врубила”, чтоб я хоть мало слышала.
Понимаете, даже ежели бы я заболела, простыла или еще что там, я бы не могла за одно миг поправиться. А тут и башка прошла, в очах прояснилось, смыслить стала привычно. Как какбудто и не болела.
Начала я вспоминать, откуда у меня эти подушечки. Всего их 4, и все на женитьбу подарены – две моей бабушкой, две теткой супруга. Кто из них омрачаю сделал, не спросишь сейчас – и та, и иная уже погибли. После только я немало кому о собственном приключении говорила. И как лишь окончу, тут же меня какое-то недомогание побеждает. Дня два пройдет, и все в порядке. Но на этом все не кончилось.
Недели чрез две после заболевания снится мне сон. В комнате за столом сидит на магазине мужчина лет сорока в белой рубахе, лицо прекрасное, но на голове огромные рога, как у буйвола. И усмехается, но ничто не произносит, а я его, но, слышу. В голове у меня глас звучит: “‘Ну что, справилась? ” И чувствую волну злорадства, идущую от него. Я молиться истока, но мольба не помогла – он еще радостнее сделался. Не знаю, откуда я это брала, но подумала, что хозяйка не преодолею – тут необходимы “светоносные”. Это появилось у меня в голове. Их я и позвала. В одно миг возник передо мной человек – целый он светился темно-золотистым светом. Повел “светоносный” рукою, и рогатого не стало. Лица моего спасателя я не видела – он стоял ко мне спиной, как бы загораживая меня от нечисти. И с тех пор меня ничто более не волнует, даже ежели я рассказываю кому-то свою историю.
Автор ужасной летописи: В. И. ”