В 1976 году я окончил военное училище и был ориентирован командиром отделения в одну из учебных долей Киевского военного округа. Замкомвзвода был юноша по имени жизненный, прослуживший год. Он профессионально командовал строем и дисциплину поддерживал на возвышенности. В то время как в остальных взводах все время бывали ЧП с собственным составом: самоволки, пьянки, схватки, мои же воины обнаруживали совершенное повиновение. Это было удивительно, но я только довольствовался собственной удаче, не разумея настоящей подоплеки происходящего.
Глаза мне открыл мой друг, втомжедухе лейтенант, прослуживший уже полгода. «Да ты взгляни на собственных воинов, — произнес он мне когда-то. — Они же загипнотизированные прогуливаются! А этот твой Виталик — да его вся дробь опасается. Даже я с ним не стал бы соединяться. Колдун, одним однимсловом! Потому-то тебе его и сплавили, что никто не желал хватать этот взвод».
Слова коллеги томным багажом легли мне на душу, и я стал присматриваться к подчиненным. Действительно: глаза остекленевшие, движения как у зомби, меж собой практически не общаются, Виталия боготворят. Конечно, в совершенстве таковыми и обязаны быть бойцы — машины для убийства себе схожих. Но таккак этим парням еще на гражданку предстоит ворачиваться. А внезапно они таковыми и останутся?
После этого я решил начистоту побеседовать с Виталием. Он не стал отпираться, что обладает волшебными познаниями, пояснив при этом, что в его роду все колдуны и владеют схожим даром зомбирования. Что же касается боец, то не все ли одинаково, каким образом они его подчиняются. Они же военнослужащие, рядовые, и мыслить не обязаны — их задачка повиноваться. Пришлось разъяснить Виталию, что такое личность, человечное амбиция и воля выбора. Он ответил, что сообразил.
После этого беседы я стал замечать, что взвод равномерно делается «нормальным» — ребята ожили, стали новости себя как люди и знаться друг с ином. Дисциплина захромала, но «бесовщина» из казармы ушла.
Через месяц замполит, пригласив меня в собственный кабинет, сказал, что командир доли приватно благодарит меня за усовершенствование морально-психологического климата, и пожал руку.