Похоронные цветы

Начнём с того, что мне 13 лет, учусь в восьмом классе. Я человек, верящий в мистику и всё, что с ней связано.
Было обычное утро, мои родители собирались на работу. Сели вместе завтракать. Я обратил внимание, что моя мама какая-то неразговорчивая, даже, сказал бы, усталая, как будто и не спала вовсе. Я спросил, как она себя чувствует? Она, вздохнув, сказала, что сегодня ночью ей не дали поспать. Удивившись, мы начали расспрашивать её, чтобы она рассказала поподробнее, кто, собственно, ей мешал выспаться. Мы-то все выспались отлично.
Дальше от лица мамы:
“Я легла спать в зале на диване, а диван стоит перпендикулярно к окну. Уже начала засыпать, лежа на правом боку, как чувствую, будто кто-то хлопает ладошкой меня по левому боку. Сначала я подумала, что это кто-то из вас. Хотела повернуться, но ничего не смогла сделать, все тело как будто сковало, даже рот открыть не могу – не пошевелиться, ничего! Лежала и тупо смотрела в стенку.
Сзади захихикали. Подумав, что всё-таки это ваши проделки, я разозлилась. Злость придала мне силы, и я смогла лечь на спину. Рядом никого не было. Я посмотрела в окно.
В эту ночь было полнолуние, но как ни странно, света луны я не увидела. Как будто между мной и окном стояла преграда, которая и загораживала окно, так что вокруг кромешная тьма. Я широко открыла глаза, но ни лучика, ни отблеска света не было. Я лежала и слышала как кто-то дышит. Тут я почувствовала, как на ноги мне плюхнулся тяжёлый мешок. Страх сковал меня, не могла даже пискнуть. Стало тяжело дышать. Сразу вспомнились все рассказы про домовых, которые мне рассказывала моя бабушка. Вспомнила, что надо спросить: “К добру или худу?”
И мысленно сказала: “Домовой, если к добру, то оставь меня в покое и не пугай!”.
Тут же послышался шепот: “А если к худу, то что?”.
Потом послышался вздох и тихие шажки в сторону коридора.
Когда шаги затихли, Луна осветила комнату, и я с облегчением вздохнула и расслабилась. Значит к добру, если он ушёл. Естественно, после такого я не смогла заснуть до утра”.
После этого маминого рассказа мне было страшно спать. Приходилось включать ночник. Вот такая история.
В детстве мы с сестренками каждое лето проводили у бабушки на юге (в то время как с родителями жили на Севере). Дом её стоял на главной улице нашего маленького городка. И по этой дороге всегда проходили все похоронные процессии, потому что она вела аккурат к кладбищу.
А раньше всегда хоронили с музыкой, траурным оркестром, звуки которого слышны были издалека. И если старшая сестра, едва заслышав их, бросалась в огород, в самый его дальний конец и пряталась там за туалетом, заткнув уши (вот такая у неё фобия была – сильный страх смерти), то мы с младшей выходили поглазеть (и не мы одни, обычно многие выходили, как бы “провожая” человека в последний путь, заодно узнавая, кто умер). Единственное – бабушка не разрешала нам смотреть на похороны из окна, говорила, что это к беде, нельзя.
А ещё принято (как сейчас, не знаю, но тогда было) кидать живые цветы по шествию похоронной процессии. И вот однажды после того, как прошла очередная, младшая сестренка с двоюродным братом того же возраста (лет 5) этих самых цветов и насобирали. Они не знали и не понимали, почему такие хорошие, свежие цветы разбросаны по дороге, и собрали букет. Принесли домой, никому не сказав откуда, поставили в вазу. Помню, это были пионы.
А этой же ночью началось что-то немыслимо страшное. Всю ночь кто-то ходил вокруг дома (на минуточку: дом частный, огороженный забором, чужой на территорию никто не мог войти, не побеспокоив собаку, а она молчала) и постукивал в окна и дверь. Мы не спали всю ночь, бабушка крестилась, дети плакали. Было очень страшно (мужчин, кроме дедушки, не было, но его бабуля не выпускала глянуть, как раз из-за молчавшей собаки, мало ли). А помимо стуков мы явственно слышали голос: тихий, шелестящий, но очень злой: “Отдайте… отдайте… цветы… моё…” или ещё что-то в этом роде.
Как-то очень быстро все поняли, о чем речь, и после допроса бабушка очень ругала мою сестренку. Но не рискнула открыть дверь, чтоб выкинуть цветы. Так мы дотянули до утра, а утром всё прекратилось. И потом помню, как мы ходили по дороге и снова разбрасывали цветы там, откуда они были собраны. И прощения просили у мертвеца при этом. На следующую ночь боялись уснуть, но ничего больше не произошло. Видимо, простил.
С тех пор мы накрепко усвоили, что то, что мертвым отдано (посвящено), нельзя трогать, даже если оно не с кладбища.