Случилось это в конце 60-х годов, когда атеизм числился исключительно безошибочным, а все верующие конфессии, подключая православие, практически находились под запретом. Если некто из комсомольцев, а таковых тогда было большаячасть, венчался или легально крестил деток, то за это мог заполучить не лишь нагоняй на работе, но и устранение от должности. Ведь комиссии от горкомов и райкомов временами наведывались в деятельные церкви, сочиняли перечни несознательных людей и представляли их по месту работы. А руководство было должно взять надлежащие меры.
Понятно, что при таком раскладе в храм тогда прогуливались единицы, основным образом пожилые люди.
Тётя Надя в ту пору работала водящим бухгалтером на одном из компаний, и ей доводилось новости сходу некотороеколичество отделов, в том числе и транспортный. И вот единожды заранее православной Пасхи к ним в бухгалтерию появился лишь что вернувшийся из поездки юный шофер «Волги», чтоб прикрыть путёвку. Женщины – люд бдительный, они сходу увидели, что юноша не таковой, как постоянно. Как выразилась тётя Надя, прямо лица на нём не было. Все додумались, что в дороге с шофёром кое-что случалось, и оно шибко его взбудоражило и даже испугало. Попросили поведать. Но тот продолжительно отмалчивался, а позже все-же отважился.
– Отвёз я сутра собственного руководителя в райцентр, – произнес он, – и поехал назад. Тот отпустил меня восвояси до конца рабочего дня, заявив, что сейчас я ему более не потребуюсь. Еду я, означает, в машине один, сам себе башка, расположение неплохое, песни насвистываю. Вдруг вижу у пути какую-то старушку. Стоит она в необитаемом месте и голосует. Остановился, произношу: «Садитесь, бабушка». Она почему-то попросилась на заднее сиденье. Автомобиль тронулся, а бабуля мне и произносит: «Спасибо, милок, что не побрезговал высадить меня в такую неплохую машинку. Видишь, какая я рваная да грязная». Признаюсь, я и сам об этом тогда подумал. Если бы сходу хорошо рассмотрел старуху, можетбыть, даже проехал бы мимо. Ведь «Волга» у меня новая, сиденья покрыты дорогими чехлами. А пассажирка одета так, как ни один нищий не одевается. Спрашиваю её: «Вы местная? ». «Не беспокойся, – даетответ, – нам с тобой по пути».
Всё же я сказал ей, куда еду. Она подтвердила, что и ей туда же. Почему-то я поинтересовался у пассажирки, как её зовут. И тут она понесла какую-то ерунду, произнесла, что её имя Воскресенье, а грязная и рваная она по вине людей. Мол, им в этот день должно в храм бродить, а они выбирают дома грязную работу делать – вычеркивать, умывать полы, приготовлять. «Вот и залили меня всю с ног до головы помоями», – заплакала бабушка. Я тут же подумал, что пассажирка ко всему иному ещё и с огромным приветом. Вот уж влип так влип! Мелькнула мысль: не увести ли бабулю в психиатрическую клинику? Через некотороеколичество минут решил поглядеть на пассажирку в зеркало, но, к собственному большому удивлению, на заднем сиденье никого не нашел. Остановил машинку, открыл заднюю дверцу. Бабули не было.
И тогда меня охватил ужас, реальный кошмар. Никогда до этого ничто аналогичного созидать не приходилось. Чтобы хоть мало придти в себя, просидел в машине приблизительно час. А позже вот решил появиться к вам. Как думаете, что это было?
Никто на его вопрос не ответил. Лишь отдали парню валерьянки, чтоб он хоть мало утих.
Вскоре после той летописи по предприятию поползли слухи, что директорский шофёр стал бродить в храм. Дошли они и до начальника. Тот увещевал молодогочеловека, чтоб образумился, чрезвычайно уж не хотелось ему расставаться с таковым водителем. Ведь он был во всех отношениях надёжный, чрезвычайно исправный, не пьющий, не курящий и специалист каких поискать. Однако после такого варианта молодогочеловека какбудто подменили. Он продолжал торчать на собственном, не прислушиваясь к понятию остальных. И тогда ему было предложено оставить тёплое место. Шофёр так и сделал. Переоделся в робу, пересел с «Волги» на грузовик, но в храм бродить не закончил.
Источник
Автор: Зоя Бондарцева