Я стою, безвольно опустив руки вдоль тела. Он – против, только в 2-3 шагах. Из какого века ты появился? Кто ты? Пират? Или благородный капер, герой несчастных амурных романов: белоснежная рубашка с широкими рукавами и с распущенной на груди шнуровкой, просторный кожаный пояс, черные штаны, заправленные в высочайшие сапоги; волосы цвета воронова крыла ниспадают на плечи… А это что? Не сильна в вооружении, наверняка, шпага… Неестественно бледное лицо с правильными чертами. Красавец, ежели бы не взор, потухший, безжизненный, как у дохлой рыбы. Надо нестись! Но не могу, пошевелиться: лапти приросли к полу!
Он скоро преодолевает отдаление меж нами, лицо его затевает чернеть, челюсть растягивается и преобразуется в волчью гортань. Он склоняется нужно мной и впивается клыками мне в шею. Ощущаю острую болезнь. Монстр вырывает кусочек меня и поднимает залитую кровью морду; в пасти – шматок «мяса», и я с страхом разумею, что это – кусочек моей своей плоти! Из моей шеи свисает «трубка» голубого цвета – моя разорванная сонная артерия, пульсирующая, разбрызгивающая кровь во все стороны. Это сон, сон, сон!!! Спасти меня может лишь один человек – мой муж. Пытаюсь выкрикнуть его имя, но в горле затевает говорить, бурлить липкая жидкость…
Просыпаюсь. Открываю глаза. Я лежу на левом боку. Губы бесшумно и непрерывно продолжают шептать имя супруга. В шее – адская болезнь, как какбудто воткнули нож. Муж лежит спиной ко мне. Хватаю его за плечо, хрипло выкрикиваю: «Дима! ». Он медлительно поворачивается. В сантиметре от моего лица вместо знакомых дьявол возникает … вытянутая волчья гортань! В страхе отпрянув от него, чувствую острую болезнь в шее. Проваливаясь в темноту, разумею: это сон, сон, сон…
Просыпаюсь. Открываю глаза. Я лежу на левом боку. Губы бесшумно и непрерывно продолжают шептать имя супруга. В шее – адская болезнь. Муж лежит спиной ко мне. Это уже не сон! Меня уничтожили, а он продолжает дремать? Зажимаю шею ладонью и скачком сажусь на кровати. Ощупываю «рану»: нималейшего ножа нет. Отрываю руки и в движение минутки пробую рассмотреть кровь на ладонях при свете уличного фонаря, бьющего в незашторенное окно. Ничего! Просто шею свело судорогой, некий страшный спазм. Долго растираю ноющее пространство. Боль, вконцеконцов, отходит.
Встаю на четвереньки, склоняюсь над супругом. Хочу пробудить его. Мне все еще ужасно! Кладу руку на плечо и нежданно разумею: существовать он должен продолжительно и счастливо, но, увидев нависшее над собой искаженное страхом лицо собственной сумасшедшей супруги, спросонья ничто не усвоит и схлопочет добросердечный приступ. Убираю трясущуюся руку, откидываюсь назад на подушечки и накрываю глаза. Начинаю мысленно составлять себя по долям. Сердце, которое провалилось куда-то в пятки, медлительно ползет кверху, на пространство, в область глубокий клеточки. Душа моя, выскочившая пару минут обратно и зависшая где-то в районе потолка, осторожно опускается для воссоединения с телом. Только ужас в облике тщедушного червячка цепляется за сонное рассудок и шепчет: «Укус чудовища снится к болезни… Что ж ты не уничтожила монстра его же шпагой? », и так ехидненько в самый-самый мозг: «Хи-хи-хи…».
Утром пробудилась разбитая. Образ красавца-пирата-оборотня представился, как наяву. Махнула рукою: не впервой созидать цветные кошмары. Более такого, знаю, чем это мне угрожает, так как издавна научилась говорить то, что выдает подсознание. В предоставленном случае – продолжительную заболевание. Надеялась, что «спроецировала» ближайшее грядущее на пару недель: какая-нибудь очевидная ангина с следующим воспалением лимфоузлов …
Понеслось. Через день заболел муж, что случается изредка, раз в некотороеколичество лет. Подцепил заразу, ходившую тогда под заглавием «свиной грипп». Спустя еще два дня от него заразилась я( вот тебе и чудище вместо Димки, распластавшееся вблизи в продолжении сна). Муж отделался трехдневной температурой и легким испугом, я же получила осложнение. Через недельку на это осложнение наслоилось еще одно. В итоге – месяц больничного, лошадиная дача обезболивающих и полупарализованное положение вследствии защемленных нервных окончаний. Самостоятельно я не могла ни прилечь, ни стать, ни даже добрести до туалета. И все это время – ежесекундная адская режущая острая болезнь, да, конкретно с той стороны, куда «кусал» монстр. Только наяву злобное чудище под заглавием «болезнь» вгрызалось в тело во сто крат болезненнее и подольше!
Вот вам и ужас с продолжением.