Я с детства избегала разговоров о мистическом, делая вид, что его не существует. Уж очень страшно сталкиваться с необъяснимым. И постепенно этих явлений в моей жизни становилось все меньше. Зато появились вещие сны. Эта область нам неподвластна, снами мы управлять не умеем.
А потом остается только удивляться. Потому что, возможно, это сны управляют нами.
С моим будущим мужем Богданом я познакомилась на веселой свадьбе, где я была подружкой невесты, а он – родственником со стороны жениха. До этого дня я даже не знала Богдана. Но за полгода до нашей встречи я видела его во сне.
Мне приснилось, будто я, дрожа от страха, стою в своем доме посреди комнаты. На улице светит луна, а от окна к окну, заглядывая, переходит высокий черноглазый парень со щегольскими усиками. Несмотря на правильные черты лица, его вид нагонял на меня дикий ужас. Я пыталась спрятаться за шкаф, за кресло, за стол, но он везде находил меня. Вдруг дверь в комнату открывается, на пороге, белозубо смеясь, стоит он и держит в руках сокола. Я от страха кричу, а парень бросает в меня птицу. Поймав ее, я просыпаюсь…
Самое удивительное, что этот сон я вспомнила лишь через год после нашей с Богданом свадьбы. Однажды он, смеясь, вошел в комнату и бросил мне в руки покупку – кофточку для меня. Я, вскрикнув, выронила ее на пол. Эта ситуация вдруг напомнила мне тот забытый сон. Когда я рассказала его Богдану, он сделал страшные глаза и сказал: «Это я, приходящий в сны, искал свою жену!» Богдан всегда был скептиком.
Хочу заметить – вещие сны особые. В них ощущаешь себя как в реальной жизни. А перед тем как проснуться, будто на секунду зависаешь между двумя мирами – явью и сном. Поэтому такой сон надолго запоминается.
Своих детей я тоже сначала увидела во сне. Еще в юности мне приснились девочка и мальчик, которые, взявшись за руки, шли ко мне навстречу по тропинке меж деревьев. Девочка русая и черноглазая, а мальчик – лет на шесть младше нее – светленький и сероглазый.
Так и случилось – мой сын Максим младше дочки Лены на шесть лет. И внешне они точно такие же, какие были во сне.
Несколько раз мне снилось мое новое рабочее место. В одном из снов я даже увидела компьютеры, которые тогда еще только создавались. В институте мы изучали так называемую ЭВМ (электронно-вычислительную машину), занимавшую половину этажа. А тут вижу во сне комнату, вдоль стен которой за мигающими экранами сидит пять человек. Они с удивлением обернулись ко мне, а я, указав на экраны, спросила: «Зачем это?» «Они нужны, чтобы всё на Земле подсчитать», – ответил русоволосый парень. И я проснулась, недоумевая от увиденного.
Через несколько лет, устроившись в одну серьезную организацию, я вошла в свой будущий рабочий кабинет и… вздрогнула. Все было как в том сне: серые стены, высокие окна, светящиеся экраны вдоль стен и пять заинтересованных лиц. «Вам необходимо за три дня освоить компьютер», – буднично сказала новая начальница. Мне навстречу поднялся русоволосый парень. «Начнем?» – улыбнулся он. С перепуга, видно, я с этой задачей справилась. Тогда эти машины казались невероятно сложными, или это наш мозг еще не привык к виртуальной действительности.
Был еще в моей жизни странный сон, когда я в подробностях увидела дом, в котором потом стала жить, хотя этого не планировала. Начну издалека, чтобы было понятнее.
Мой муж работал тогда в пригородном хозяйстве, которому выделили на окраине Краснодара землю под коттеджный поселок. Пообещали дать коттедж и ему, если представит справку о том, что не имеет недвижимости. Поэтому дом, который мы построили, еще учась в институте, был срочно продан, а мы временно поселились у тетки мужа. Купили новую машину, обновили мебель и гардероб, оставив лишь половину денег от продажи дома – на обустройство нового жилья. В общем – шиковали вовсю, а напрасно. Хотя, если верить мистикам – все в нашей жизни предопределено.
Однажды мне приснился сон.
Будто сижу я на старинном диванчике, рядом со мной на краешек присела полная голубоглазая блондинка. Ее волосы уложены как в довоенных фильмах – на затылке валик, на лбу и висках напущены кокетливые волны. Поблизости, облокотившись плечом о косяк двери, стоит худой мужчина в темном кожаном плаще и шляпе. Окна в доме довольно маленькие, потолок низкий, а посреди него проходит толстая балка, с которой над нашими головами свисают огромные ледяные сосульки. Я с недоумением осматриваюсь, а женщина мягко говорит: «А что? Неплохой домик! Вот увидите – вам здесь понравится». Мужчина молчит, опустив глаза.
Ничего в этом сне необычного не было, но я почему-то запомнила его. Потому что, просыпаясь, снова зависла между сном и явью. А проснувшись, отмахнулась: что за чушь? Зачем мне ледяная избушка?
И вдруг, как гром средь ясного неба, по указанию Москвы совхоз, где работал муж, расформировали, объединив его с другим пригородным хозяйством. Список очередников на коттеджи, конечно же, был аннулирован и создан новый, в котором мы отодвинулись настолько, что коттедж, который мы уже считали своим, превратился в мираж. Мужу пришлось осваивать новую должность, пониже прежней, а мне срочно подыскивать нам жилье. Поскольку тетушка, узнав обстоятельства, да и видно, подустав от суеты и детей, посматривала косо. Упрекала, мол, зачем такой хороший дом поспешили продать? Погнались за журавлем!
Снова и снова ходила я на «Хитрый пятачок» – так прозвали перекресток в Краснодаре, на котором собирались тогда толкачи недвижимости (предвестники нынешних риэлторов), которых я знала наперечет. Их несложно было заметить в толпе – глаза у них так и бегали от вранья. Расписывали всегда красиво, а придешь – хламье нереальное с ценой от самолета. А если и было что-то стоящее, с нашими деньгам и не подступишься. Немало было историй, когда эти дельцы исчезали с задатком, оставив покупателя ни с чем. Я их очень опасалась.
И вот однажды на Пятачке подошел ко мне мужчина: пожилой, но подтянутый и стройный, в темном кожаном плаще и шляпе. «Домик в центре не хотите? – спросил он негромко. – Недорого отдам». «Что-то я вас тут раньше не видала, – с опаской проговорила я, – сколько сверху берете?» Он смущенно кашлянул: «Я не барыга, я хозяин». И назвал цену, которой я была приятно удивлена. Домик его и вправду оказался в центре Краснодара, хоть и старенький, но с хорошим ремонтом и уютным двориком. «Тут моя теща жила, а у нас с женой квартира, – пояснил мужчина, – я прораб на стройке, вот и навел здесь порядок. Я б лучше еще два таких дома отремонтировал, чем… Не коммерсант я, не умею этого, третий год уж пытаюсь продать. А барыг и сам боюсь». «Мне-то ваш домик нравится, – вздохнула я, – только денег у нас маловато, а хотелось бы тут еще отопление сделать, газ подвести. У нас дети». Предварительно дав согласие, я привела на смотрины мужа. «Потолки низковаты, балка старинная на потолке – убирать надо, – обойдя три просторные комнаты, брюзжал он, – на крыше железо старое – надо менять, окна маловаты и не все открываются, отопление печное». «Хорошо-хорошо!» – поднял руки мужчина и скинул цену сразу на треть. На том и порешили. А муж потом признался, что домишко ему сразу понравился, просто цену сбивал, даже не надеясь на такой успех.
Мужичок этот в шляпе оказался очень хорошим человеком. Разрешил нам сразу перебраться в дом, хотя документы мы оформили не скоро. И все б хорошо, да только газ подключить нам не удалось. В апреле мы купили дом, а в мае прошли с переписью и запретили улучшать жилищные условия. Мол, этот квартал подлежит сносу. Поэтому зима для нас стала стрессом. Пришлось исхитряться – котел под печное (очень дорогое) топливо устанавливать, электрокамины включать (что тоже недешево). Сосульки с потолочной балки, конечно, не свисали (которую, кстати, мы не убрали, да и железо на крыше продолжало ржаветь – стоит ли заморачиваться, коль дом снесут), но жарко в доме не было. Зима на Кубани не долгая, зато морозы бывают до 15-20 градусов. Так что хорошо, что потолки оказались низкие – обогреться легче. А лет через пять, заработав денег, мы этот домик продали и перебрались в квартиру. К слову сказать, тот квартал по улице Костылева в Краснодаре и до сих пор не снесен.
Так вот – о голубоглазой женщине (поскольку мужчина в плаще и шляпе уже в моем рассказе присутствовал, но для меня это ничего не значило).
Как-то за чаем мы разговорились с новой соседкой Лидой о прежней хозяйке дома. «Хорошая женщина была баба Валя, – сказала она. – Какие пирожки вкусные пекла! Всегда угощала. И с соседями ладила. Ей уж под семьдесят было, а все еще красивая была: глаза голубые, волосы вьющиеся». И тут у меня в голове будто что-то щелкнуло. «Волосы у нее светлые, вот так волнами уложены? Полная? Голос низкий? А диван у нее вот у той стены стоял?» – указала я. «А ты откуда знаешь? – удивилась Лида. – Она ж за три года до твоего переезда померла». Я ей рассказала свой сон. Лида всплеснула руками: «Так ведь и сосульки на этой балке были! Как-то зимой у ее дома крыша протекла. Пришлось бабе Вале к дочери срочно перебираться, пока зять ремонт делал. Она так хохотала, позвав меня. Говорит – иди на мои сталактиты погляди. Ледяные сосульки с балки свисали прям с руку толщиной!»
После этого разговора мой давний сон собрался как паззлы. Оказалось, что я еще воздушные замки строила, а мне уж баба Валя с зятем место определили в ледяной избушке. Сон был вещий, да только что с того толку?
Как говорится – все идет, как идет и пусть будет, что будет. А от многих знаний есть многие печали.