Продолжаю вспоминать летописи собственного деда, связанные с мистикой. Некоторые из них, непременно, являются выдумкой или переложением историй, ставших уже народными и передающимися из уст в рот, но дробь историй действительна. В этот раз, покуда оживились воспоминания, расширение пишу сходу же. Далее пишу от его имени.
Проделки местных колдунов
Как я уже заявлял, жили у нас в селе двое: старик-колдун по прозвищу Дедко и бабка-ведьма по фамилии Замогильная. Много они каждого лиходейства создавали, только и не вспомнишь.
Когда моя прислуга ещё женщиной была, шла она когда-то мимо дома Замогильной( тогда она ещё бабкой не была) и не увидела, как настала в разлитую воду. Кто-то выплеснул из ведра на путь, а она не увидела и настала босой ногой. Что за влага была – непонятно, то ли Замогильная проклятья кому-то слала, то ли заговорённая влага была, но, так или подругому, к вечеру у мамки нога шибко распухла. А наутро уже её мама увидела, что нога опухшая, и произносит: “Рожа это. Надо к ведьме идти”. Сходили они к Замогильной, отнесли ей бутылку водки дореволюционной. Та, молвят, бутылку брала, мамку лишь впустила, кое-что руками поводила, на ногу плюнула и всё. Сказала ей: “Дура ты, гляди под лапти, когда ходишь. Не для тебя разливала. Ну, иди домой, всё уже”.
И чрез день и отпечатка не осталось от опухоли.
В иной раз люд говорил, пришли к нам в деревню под пир двое мужчин неместных. Увидели, что на краю деревни одинокий дед хромой живёт. А у деда такого целый сарай и дров, и сена. Ну, те умники, непродолжительно размышляя, решили вечера дожидаться и дров у деда вынуть. Местность у нас степь да пустыня была, так что дрова в стоимости. Залезли они к нему в сарай посреди ночи, а Дедко его и не накрывал, вероятно. Взяли дров и отправь из деревни. Шли вроде бы прямо по дороге, но тут, непонятно как так вышло, спереди домик показался. Присмотрелись, а это дом всё такого же деда. Ну, за плечо поплевали, перекрестились, опять отправь бросать от дома, да лишь чрез какое-то время опять к тому домику возвратились. Сообразили они что к чему, лишь когда в третий раз злосчастный дом узрели перед собой. Снова залезли в сарай, дрова все на пространство положили и бегом нестись оттуда. А не тогда было, опять к дому пришли. Так носились они до самого утра, покуда люди не стали на работу вылезать. Пастух наш шёл новости табун баранов и видел, как два зрелых мужчины рыдают и стучатся к Дедке в дом. Старик получился практически сходу. А те давай в два гласа причитать: “Прости нас, отец, бес попутал, не знали мы, что ты колдун, отпусти только”. А Дедко им произнес: “Что ж вы ребятки, пришли бы да попросили бы по-людски, я бы вам дал эти поленья, мне всё одинаково немало. А вы приходили как воры, вот и блуждали всю ночь. Ну да хорошо, прощаю вас, идите с миром, но более не воруйте, а то я вас скоро накажу”. И мужчины сбежали с криками “Спасибо, отец, не погубил”.
А у мамкиной сестры также вариант был. Муж у неё на борьбе умер, похоронку прислали, всё как положено. И вот, битва уже издавна закончилась, сидит она когда-то вечером дома, мрачно уже, слышит звук в окно. Стучат, как какбудто стесняются. Она вышла, посветила, наблюдает – муж её стоит. Ну, она обрадовалась, расплакалась, а муж усталый таковой усмехается, как какбудто изо всех сил. Устал, произносит, с пути, имеется хочу. Та, само собой, на радостях стол накрыла, всё разложила, супруга усадила. Поел он, она его в постель. Ну, он все дела свои сделал, встал, оделся и произносит: «Пора мне идти. Завтра вернусь».
Тётка моя оторопела, но вопросов задать не сообразила. На последующий день та же деяния, лишь стемнело – прибывает муж её. Снова поел, супругу полюбил и ушёл.
Та подозревала наконец-то, что дело тут неладное. Взяла фуражку, что муж оставил ещё перед борьбой, и вульгарна к ведьме Замогильной. Пришла, отдала фуражку, там герб бронзовый был, произнесла, что муж её объявился, но странный некий, ну и поведала всё.
Старуха брала шапку и произносит: “Умер муж твой, а тот, что к тебе прогуливается, не муж тебе. Пока не поздно, делай, как я произношу. Сегодня он опять придёт. Еду всю святой водой окропи, но ему не скажи. Иконки над столом открой, а то завесила все. А далее мольбы вспоминай все, какие знаешь, и суть поищи”.
Вечером тётка сделала всё, как было велено. Только стемнело, опять звук в окно. Запустила она собственного супруга или такого, кто подобен на него был, в дом, усадила за стол. Еды положила, а тот не ест, лишь нос воротит. «Не хочу, – произносит. – Дай иное, пахнет у тебя всё». А тётка моя всё, что могла, святой водой обрызгала. Что не подаст – всё не нравится ему. Да и к краю стола муж всё жмётся, подальше от угла с иконами, совершенно некий нахмуренный стал, на супругу ворчит сидит, что безрукая владелица какая. Тут уже и тётка поверила, что никакой это не муж её. Вспомнила, что бабушка произнесла ей мольбы сейчас в памяти находить. И тут, воздух, как какбудто дрогнул, и со стола вилка слетела. Тётка нагнулась её приподнять, глядит, а у супруга под столом вместо ног – копыта козлиные. Выглянула из-под стола, да так и онемела, перед ней сам дьявол сидел: целый чёрный, с рогами и хвостом. Как она разговаривала, у неё лишь “Отче наш” в голове и был, и она давай его лопотать с испугу. А дьявол скалится и уже наброситься желает, лишь напружинился, как в окно постучал некто. Рыкнул дьявол и вылетел в дверь, оставляя за собой черноту. Тётка к окну подползла с очами круглыми, как два пятака, а там бабушка стоит колдунья Замогильная, глядит на неё собственным пожизненно сердитым взором и произносит: “Ну, я гляжу Ильинична, соли у тебя также нет. Ну, да дьявол с тобой”.
Вроде помогла колдунья, а про неё и жуткие байки прогуливались. Шёл, молвят, соседский мужчина ночкой по селе домой с работы. А мужчина этот не нравился ведьме нашей, поэтому что к дочке её посватался. Услышал сзаду шелест некий. Обернулся – листья кучкой летят прям за ним, он скорее идти – они также скорее и вроде его настигают. А мужчине ужасно, он уже практически нестись, да листья долетели до него, и лишь они поравнялись, как ему на спину некто тяжкий прыгнул и держится. Мужик давай скакать, дрожать, да никоимобразом сбросить не может. А сзаду глас: “Катай меня! ” – ну мужчина и повёз тушу. Пробегая мимо окна, увидел, что свинья на нём сидит, а делать нечего, не скачет свинья, катай, произносит, и всё.
Всю ночь так мужчина её катал, до самого утра. Так и пошёл на работу, не отдохнув. На последующую ночь та же деяния. Снова свинья его оседлала и каталась на нём до самого утра.
Следующим вечером мужчина с собой захватил с работы нож. Идёт по дороге, опять шуршащий звук, опять скачет на него тяжеленная свинья и произносит: “Катай меня! ” Но на этот раз мужчина извернулся. Схватил свинью за ухо и прочно так резанул ножом. С этого дня ночные катания прекратились, а бабушка Замогильная сутра вышла из дому с перевязанным ухом. Я её сам видел в детстве и видел, что куска 1-го уха у колдуньи не было.
Только вот деяния мужчины такого на этом не кончается. Женился он на ведьминой дочке, родили они даже детвору. И когда-то раз, уложив деток дремать, сели они чаю попить на ночь. Только сели, в окно некто постучал. Жена произносит: “Наверное, мама пришла за солью”, – и вульгарна раскрывать. Открыла дверь, а там лишь ночь тёмная и ветр ворвался в дом, никого нет. Из комнаты услышала выкрик, зашла внутрь, а там муж её мёртвый сидит на том же месте, где чай пил, и из уха кровь течёт. Говорят, что мама свою она до конца жизни ненавидела.
А у остальных соседей также несчастье было. Началось с такого, что коза стала дарить недостаточно сперма, даже стакана не набиралось. Сын, лет 10, когда-то получился ночкой во двор и заглянул в хлев, а там увидел картину – свинья присосалась к вымени и пьёт млеко. Он её не мог оттолкнуть никоимобразом. Ну, брал он вилы, да со только маху в бок свинье и воткнут. Та завизжала и бегом оттуда, истекая кровью. А отпечатки кровавые, как сутра узрели, точь-в-точь к дому Замогильной водили. А чрез пару дней к этим соседям также некто постучал ночкой, мама открыла дверь, никого не было. Когда возвратилась в дом, нашла сына, надетым на вилы. Сказали, что споткнулся и на вилы свалился. Только вот вилы стояли у стены, и паренек на них висел, не доставая ногами до пола.
Про Дедко также немало ужасного ведали. То, молвят, по ночам кругом его дома чертей видели, то в доме его орет некто. Я сам некотороеколичество раз видел, как к нему прибывали люди по одному, а времяотвремени и по два человека. Но вот, чтоб уходил некто из его домика, вспомнить не могу. Ни разу не видел я, чтоб в его окнах свет горел. Как-то к нему в огород залезли детки и съели тыкву, так позже все они разом дифтерией заболели. Родители прогуливались к колдуну, чтоб тот их вылечил. А он лишь подарил всем по куску тыквы, и все выздоровели практически сразу. А некие так вообщем несусветные летописи ведали про то, как типо ночкой нашего деда видели, бегущим по степи со светящимися очами. Я бы и подумал, что это абсурд абсолютная, ежели бы когда-то мне известный ассистент машиниста – неместный, поведал, как видел ночкой деда, бегающего по степи с очами, горящими зелёным огнём. И добавил ещё, что вот, до что горилка доводит. И трость его пожизненно белоснежная также жути нагоняла, но про неё я поведаю в иной уже раз.
Автор: Ортхар