Мой отец недавно приехал из санатория. Очень хорошо отдохнул, познакомился с новыми людьми и завел массу знакомств. В общем, долго делился с горящими глазами, своими впечатлениями от хорошо проведенного времени.
Познакомился там с пожилым мужчиной, которого звали Алексей Михайлович. Несмотря на свои восемьдесят пять лет, он выглядел очень хорошо – на шестьдесят пять. Да ещё и заруливал на машине. Прыткий, бойкий и весёлый мужичек, который постоянно шутил и рассказывал анекдоты.
Как-то вечером разговор у них зашёл о жизни. Из задорного и счастливого человека Алексей Михайлович превратился в хмурого и задумчивого. И начал свой рассказ.
Всю жизнь я проработал директором завода. Деньги всегда были в изобилии, но счастья не было. Живу один в большом доме. Жены моей, Людочки, нет на этом свете уже давно – около двадцати лет. От брака остался сын, который живёт в другой стране и редко прилетает ко мне, но звонит каждый день.
Жена много выпивала. Ох, и намучался я с ней. Кодировал много раз, а все бесполезно. Стала она пить, видимо потому, что всю жизнь не работала, и купалась в деньгах и роскоши. Любил и баловал я ее сильно. Но много ли времени надо женщине для того, чтобы спиться? Думаю, что нет. Умирала она от цирроза, долго и мучительно.
Незадолго до приезда в санаторий, стал я среди белого дня замечать, что кто-то стучит во входную дверь. Живу я в своём доме, за забором – ведь просто так ко мне не пролезет никто, тем более днём. Поначалу это был тихий, прерывистый стук. Я подхожу к двери, открываю, а там никого. Ну, думаю, показалось. Стали стучать все чаще и чаще. Так же подхожу, открываю, а там никого. Но после каждого раза, как открою дверь, то в квартире стоит до боли знакомый мне, стойкий запах алкоголя. Замечу, что я веду здоровый образ жизни, и совсем не пью, даже по праздникам.
Вроде бы все стихло, и долго этого не происходило, но потом, началось с новой силой, каждый день. Чувство было, что в дверь стали долбить кулаком, казалось, что стены дрожат. Открывать дверь, я перестал. Просто смотрю в дверой глазок, а там пусто, а стук продолжается.
Долго не решался про это кому-то рассказать. Но после очередного раза не выдержал и пошёл к соседке. Говорю, жена моя мертвая, наверное, приходит – и все рассказал. Соседка выслушала и посоветовала, когда станет опять долбить в дверь, шли благим матом ее, на чем свет стоит – это должно помочь.
Дома все опять повторилось. Тарабанили в дверь так, что казалось, штукатурка отвалится. И тут я как заору: “А-ну пошла вон отсюда!”. Да с таким матом – сам от себя не ожидал, что так умею! Стук тут же прекратился – после этого стуков в дверь никогда больше не было.
На следующий день звонит мне сын и рассказывает свой сон. Говорит, что снилась ему мать. Ходит она в какой-то комнате, стены там голые, кирпичные. Мечется из угла в угол, вся съеженная, как будто ей холодно. Сын ее спрашивает:
– Мам, а почему ты не идёшь домой?
– Меня там послали! – ответила она.
Алексей Михайлович от услышанного потерял дар речи. Ведь про то, что с ним приключилось, сыну он даже не рассказывал!
Автор: МертвецкиЖив
Отношения моих мамы и бабушки были, мягко сказать, неправильными. Бабушка всю жизнь маму недолюбливала. Последние годы она жила одна в стареньком домике в деревне. Мы ее навещали каждое лето, но бабушке это не особо надо было. Когда она умерла, похоронили, сделали все, что положено. Дело было в мае – впереди лето, и мы решили месяцок побыть в деревне, подышать чистым воздухом. Я уехала в город дорабатывать положенное время до отпуска. А мама на пенсии, осталась, чтобы немного прибраться в доме, подкрасить что-то где-то, подремонтировать. И вот звонит мне через пару дней и говорит, что бабушка ее донимает. В каком смысле, говорю? Да в таком – пугает. Выхожу я, говорит в сени с веником, чтобы обмести потолок от старой отстающей краски. Мету, пыль во все стороны летит, протираю глаза и вижу, что от входной двери к нам в огород медленно проходит женщина. Я крикнула: “Нин, я здесь!”, думая, что это соседка меня ищет. Никто не откликнулся. Тогда я все положила и пошла в сад. Никого нет. От пыли что ли померещилось, думаю. Да и дверь-то закрытой оказалась.. Снова взяла веник и мету, а сама краем глаза вниз поглядываю. И вдруг в столбе пыли снова вижу женщину, которая также от двери направляется в сад. Я бросила веник в одну сторону, ведро в другую, и бежать! Прибежала к т. Тамаре – очень верующей соседке. Она хорошо знала бабушку и даже в одно время дружила с ней. “Зачем она меня пугает? Что мне делать?”, говорю. Что-что, надо покричать на нее, говорит, и поругаться. Ну типа прогнать. Мама абсолютная атеистка, в такие вещи особо не верит, но ведь страшно же! На дворе был день, и мама решила снова пойти в дом. Когда она в третий раз увидела женщину в темной одежде, медленно идущую, будто плывущую, в сад, она как смогла стала громко кричать: “И чего тебе надо, бессовестной!? Я тебя больше не боюсь, как в детстве! Нечего меня пугать! Убирайся!” И побежала ночевать к т. Тамаре. Они там вдвоем бабушку помянули, почитали какие-то молитвы. Больше бабушка к нам не приходила. Да, кстати, ее могилка почему-то все два года не проваливалась. У тех, кого похоронили гораздо позже, уже давно все провалилось, а у нашей бабушки все было как в первый день. Только недавно земля стала оседать…