«Все, о чем я хочу рассказать, произошло в годы правления Н.С.Хрущева. Я только-только начинала осваиваться в работе корреспондента районной газеты. И мечтала поступить на заочное отделение филологического факультета в Воронеже. Со мной поехал 16-летний брат, тоже поступать в университет.
Действительность оказалась суровей, чем мы думали. Общежития для женщин не было, а из-за отсутствия денег я не могла снять квартиру.
Я стала перебирать варианты, которые помогли бы нам продержаться несколько недель в Воронеже, и вспомнила про маминых знакомых, которых не видела много лет. Звали их Катя и Грицко. Жили они на улице Нахимова. Но я даже фамилию их не знала.
Положение у меня было отчаянное – нет денег, нет даже крыши над головой. Ко всему прочему я ждала ребенка от одного очень влиятельного проходимца, который просто плюнул и забыл о нас.
В общем, мы с братом двинулись на улицу Нахимова. Ходили по ней с раннего утра почти до вечера…
Вот тогда-то все и произошло. То ли усталость и голод сделали свое дело, но я вдруг перестала ощущать свое ноющее тело, истертые ноги. Прошла четыре дома и вошла во двор пятого. Села на скамейку. Горько мне стало невыносимо.
И вдруг мне на плечо легла рука. Я с раздражением оглянулась. Рядом стоял подросток. Паренек в красной рубашке. Он глядел на меня с сочувствием и тревогой: «Что с вами? У вас какое-то горе?» Сначала чуть не сработал рефлекс: послать его к такой-то матери. Но неожиданно для себя я стала ему все выкладывать. Когда я закончила, он сказал: «Я могу вам помочь. Людей, которых вы ищете, знает мой отец. Он работает с Грицко. Но здесь они не живут. Они живут в Левобережье (черт-те где от того места, где мы с братом их искали). Я сейчас сбегаю домой и принесу вам адрес».
Вскоре мальчик прибежал, тяжело дыша. «Вот, – он сунул мне в руки бумажку. – Здесь их адрес. Их фамилия Осиковы.
Я встала, зажимая в ладони драгоценный адрес. Я была так ошеломлена, что не спросила его имя, не поблагодарила.
Мы нашли Григория и Екатерину Осиковых! Они на следующий день уезжали в отпуск. Хотя прошли десятилетия и я для них была совершенно незнакомым человеком, они оставили нам ключи от своей квартиры, продукты.
Я поступила в университет, окончила его. Получила работу, квартиру. В редакции проработала около 30 лет. Родила и вырастила сына. Теперь на пенсии. Вспоминая тот удивительный случай, жалею об одном.
Я так и не узнала ни имя, ни фамилию паренька, который, собственно, и решил мою судьбу и судьбу моего сына. Грицко сказал, что никакого товарища на Нахимовской у него не было…»