Эта деяния происходила более 30 лет обратно, поведал мне её мой дед. Далее с его слов.
Я был совершенно юным, обучался в институте, совместно с этим работал в совхозе в нашем небольшом посёлке. В посёлке жила одна странная семья, состоящая из 3-х дам: мамы, дочери и бабули. Они жили на отшибе, в собственном доме, с иными общались недостаточно. Бабка Фёкла была неописуемо неприятной, склочной старухой и изготовляла воспоминание подлинной колдуньи: седые космы, бородавки на лице, пожизненно в лохмотья какие-то оденется… А как идёт по дороге – пожизненно кое-что говорит себе под нос, даже ужасно делается. Как разговаривали те, кто времяотвремени прислушивался к её бормотне, она то кляла всё на чем свет стоит, то разговаривала странноватые слова, аналогичные на произношение мольбы напротив. Если бабку Фёклу некто огорчал однимсловом или занятием, то жилось позже обидчику чрезвычайно плохо: то в семье что приключится, то дом сгорит, то сам сляжет с тяжкой хворью. Свою дочь, Елену, Фёкла не обожала. Соседи часто слышали их брань и топанье посуды. Елена и истина была непутёвой: в юности шибко гуляла, да и вданныймомент также этим грешила, несчитая такого, прикладывалась к бутылке. В былые эпохи её дома практически не было: уедет на заработки в Москву да загуляет там на некотороеколичество месяцев, часто и вданныймомент она делала то же наиболее. Фёкла нередко выгоняла её из дома, а на всех бессчетных Елениных ухажёров, ежели они являлись к ним в избу, насылала омрачаю или кое-что вроде этого: так или подругому, бедолаги или шибко болели, или переживали мучительные разводы с жёнами, а времяотвремени даже погибали, типо от цирроза печени.
У Елены была дочь, Альбина. Как ни удивительно, она не нагуляла её, а родила в браке: по рассказам местных всезнающих бабушек, в добрые эпохи, по юности, Елена умудрилась вследствии беременности женить на себе молодогочеловека, причём достаточно хорошего. Не прожив совместно и года, юноша тот решил, что лучше уж оплачивать алименты, чем существовать с 2-мя ведьмами под одной крышей. С Еленой он развёлся, но продолжительно существовать после этого ему не довелось: сгорел от заболевания за считанные месяцы, желая был полностью здоров. Многие считали, что без бабки Фёклы тут не обошлось.
Альбина была всяко лучше собственной мамы и бабки. Лицом и фигурой недурная, общительная, лишь всё одинаково с ней недостаточно кто общался, зная её семейку. Из-за этого Альбина была некий злобной: то молодогочеловека у какой-либо девчонки уведет, то в коллежде кому-нибудь напакостит. Парни к ней липли, как мухи к конфете, но относились несерьёзно: переспят – и долой. Но в целом жила она тихо, стесняясь( это было следовательно) за мама и бабку.
Это была поговорка, а сейчас сходит хозяйка деяния.
Когда Альбина доучивалась в крайнем классе, погибла её мама Елена. Возвращалась пьяная с гулянок, у самой калитки свалилась и ударилась башкой о гранит. Говорили, что это всё бабки Фёклы шалости. Но спустя полтора года погибла и хозяйка Фёкла. Тогда уже начали криво посматривать на Альбину, которая зажила владелицей в доме: мол, бабка-ведьма научила внучку колдовству, а та её со свету и сжила.
Альбина с тех пор сделала в доме ремонт( непонятно, откуда лишь средства взялись) и жила себе припеваючи. А позже положила глаз на местного молодогочеловека Кольку Бубнова, моего друга.
Мы все это видели. На танцах Альбина пожизненно липла к нему, напрашивалась, чтоб домой сопровождал, с объятиями лезла. И это при том, что у Кольки была женщина, Аня. Колька поначалу хохотал и побаивался, позже дал Альбине взятьвтолк, что она ему не нравится. Но это не помогло, лишь ужаснее стало.
Бедную Аню, Колькину даму, Альбина истока запугивать. Говорила ей, чтоб та оставила Кольку, а то, мол, ужаснее станет. Колька с ней уже и заявлял по этому поводу чрезвычайно нешуточно, и запугивать пытался, и умолял, но ничто – Альбина в него по уши влюбилась, всё лишь им и бредила.
А один раз был некий праздник в посёлке, Колька подвыпивший был, она его и пригласила к себе домой, мол, посидеть, побеседовать, водочки попить мало. Обещала приставать после этого. Ну он, глупец, пошёл. Мы его убеждали остаться, удерживали, но он всё одинаково пошёл.
На последующий день, рано сутра, некто позвонил в мою квартиру. Открываю дверь – стоит Колька. Потерянный, бледный, осунувшийся. Спрашиваю у него:
– Ты где был всю ночь? Мы беспокоились ужасно.
А он и произносит мне:
– Я у Альбины был, Игнатич. Мы с ней того… переспали.
Я его усадил, налил стопку и давай расспрашивать, как так вышло. Он ведает:
– Я пришёл, мы с ней выпили. Она мне всё разговаривала, что обожает меня, существовать без меня не может. Говорит: “Зачем тебе эта мышка ужасная, ежели я имеется? Ты лишь женись на мне, и я тебя самым счастливым сделаю”. А я пью и испытываю, что мне делается всё ужаснее и ужаснее. Может, она подсыпала что, не знаю. Стал я собираться домой, а у самого всё плывёт перед очами. Она меня сдерживать стала. А дальше… Всё как в тумане. Было у нас, Игнатич, было. И немало раз. Наутро я пробудился, а она вблизи со мной лежит. Сначала не сообразил, где я. А позже, когда всё прояснилось… Убежал я оттуда. И вот, к тебе. К родителям не охото идти, а к Ане тем наиболее.
Мы с ним выпили ещё, я ему порекомендовал всё забыть, с Альбиной не знаться и отпустил с миром.
Пару месяцев всё было бесшумно. Альбина более не волновала, мало-помалу Колька втянулся в бывшую жизнь, подумывал о свадьбе с Аней: они уж и комнату в общежитии отыскали, и приданое готовили. О том, что приключилось той ночкой, знал лишь я, более Коля никому ничто не заявлял.
Альбина в эти месяцы из дома уходила изредка. А единожды моя мама увидела Альбину на улице, и та, как ей показалось, была с животом. Я не придал этому особенного смысла – недостаточно ли, что могло появиться? Может, раздобрела элементарно.
Но не прошло и недели, как Альбина пришла к Коле и его родителям домой, показала собственный животик( она вправду была беременна) и произнесла, что это от Коли, что ему, мол, нужно жениться.
Про экспертизу и другое тогда ещё не знали, а когда вскрылось то, что вышло некотороеколичество месяцев обратно, то все уверились, что малыш вправду Колин. К тому же, более Альбина к себе мужиков не руководила.
Родители Коли не принуждали его жениться. Предлагали отдать Альбине средств и выпустить с миром. Но он, вероятно, знал, что она так элементарно не уйдёт. И, к нашему глубочайшему удивлению, решил на ней жениться.
Спустя месяц сыграли нехитрую женитьбу. Большинство Колькиных товарищей не пришло, но я там был, и причём довелось мне быть очевидцем – более никто не желал. Колька смотрелся осунувшимся, потерянным – таковым же, как в тот день, когда пришёл ко мне от Альбины. Альбина же, против, так и блистала: была благополучна.
После женитьбы юные уехали из посёлка. Спустя некое время уехал и я: поселился в Москве, женился, всё у меня было отлично. И вот, спустя некотороеколичество лет, иду я по Москве и вижу – навстречу мне Колька. Похудевший, мрачный, осунувшийся( от жизнерадостного паренька, души фирмы ничто не осталось), но Колька. Он меня поначалу не узнал, а позже обрадовался ужасно. Я повёл его к нам домой, познакомил с супругой и детьми. Как он восторгался, что у меня всё отлично! Ну, под водочку и я у него спросил про его жизнь, про Альбину. И тут из него полилось:
– Плохо всё, Игнатич. Всё элементарно страшно. Не могу я так более – хоть помирай. С ведьмой существую, будь она проклята! Уехали мы после женитьбы в Москву – не мог я в посёлке сохраниться, постыдно мне было людям в глаза глядеть. Ребенка она не родила – случился выкидыш. Я как узнал, то, извини Господи, обрадовался. Думал, сейчас смогу выйти от неё. Но нет. “Если уйдёшь, – произносит, – скажу, что ты меня ножом пырнул”. И на данных словах берет нож и как полоснёт себя по руке, позже по иной. И ни вскрика, ничто. Улыбается, а у самой кровь стекает. Нечувствительная она к боли была, чертовка. Сестра мне говорила: когда-то готовили они с ней что-то, и у Альбины перстень упало в кастрюлю с кипящей водой. А она элементарно тихо его достала. Руки все обожжённые, шкура слезает – а ей хоть бы что. И таковых случаев насколько было – не посчитать. Завёл я себе с горя любовницу. Не могу, размышляю, так существовать. Так что ты размышляешь? Не прошло и месяца, как эту несчастную девку машинка сбила насмерть. А дома у нас что делается – я домой бродить опасаюсь. Всё кресты перевернутые вешает, травки какие-то, говорит кое-что по ночам… Я таккак насколько раз выйти порывался. А она всё за нож хватается. Вотан раз брала, и ты не поверишь – палец себе отхватила. Просто отхватила его и всё. Сказала, что ежели вздумаю выйти, сходит и скажет, что я ей отхватил. У меня уж и мама с папой погибли, от позора, наверняка. А она таккак как мою мама изводила! Едва я к родителям от неё уезжал – у них в доме начинали странноватые вещи происходить, мама заболевала. Я к ним в крайнее время вообщем не ездил, чрез сестру преодолевал. Не могу так более, Игнатич. Лучше помереть или в тюрьму присесть, лишь бы закончилось.
Я, сознаться, от данной тирады оробел немного. Коля ушёл от меня тогда, и более мы с ним не встречались.
А спустя два года я узнал, что он сидит в тюрьме за смертоубийство супруги. Не выдержал все-же.
И таккак ты подумай: как отлично и успешно могла у него повернуться жизнь, ежели бы не та далёкая ночь. А, да что сейчас говорить…
Автор: gretsky