Сергею Ивановичу уже 84. Когда началась битва, он был беззаботным мальчиком, жившим с родителями, братьями и сёстрами в селе.
И вот какую историю поведал мне этот превосходный человек.
« Весной 41го мы с товарищами направились в соседнюю деревню. По каким делам мальчишечьим, я уже и не незабываю, но побродить по окрестностям и знакомится с различными людьми мы обожали.
Помню, дело шло к вечеру, мы уже собрались домой, как нам встретилась древняя цыганка. С виду она была страшно ужасной: из-под платка нечесаными комьями падали седые волосы, нос горбинкой, смуглая грязная шкура и множество грязных юбок. Цыганка эта ходила по деревням и жила за счёт гаданий.
Вот и нас она приостановила на дороге у поля.
Мальчиками мы были любопытными и с энтузиазмом выслушали её.
Первое, что она нам тогда произнесла – гроза крупная грядёт. Все земли покрывалом красным накроет, будут клики, стоны, погибель всюду. Тогда мы не понимали, о чём она произносит и подумали, что она не в себе.
Первому, Костику, она поглядела на ладошки и произнесла, что проживёт он долгую жизнь, но вдалеке от родных мест и умрёт на чужбине.
Андрейке произнесла, что болеть станет тяжко и умрёт юным. Посмотрев на Ваньку, произнесла, что тяжело ему нужно, но станет вблизи любящий преданный человек и помрёт он в окружении родных.
А мою ладонь она продолжительно разглядывала и безмолвствовала, наверняка, минутки 3-4. А позже произнесла вот что: всех собственных родных ты потеряешь, никого не остается. Но бойся числа 43. Если встретится это количество – будь осторожен и слушай то, что сердечко подсказывает, а не что интеллект произносит. Всегда бойся числа 43. Если одолеет повеление сердца, то жив будешь и проживёшь жизнь долгую.
Слова цыганки всплыли сходу, как началась битва. Осенью 41го сутра я пробудился от такого, что на меня кое-что надавило, незабываю, дышать с трудом мог и желание улизнуть побыстрее. Как лишь отпустило, я накинул на себя фуфайку и вылетел к бору. Отбежав с пол километра, внезапно услышал страшный шум сзади, я обернулся и увидел, как с самолётов бомбили наши дома. Вместо моего дома был большой столб пламени. Понял, что никто не выжил…
Я прибился к бойцам в бору, так и прожил у них 2 года. В 43м году мы оказались в местах жутких схваток, мои друзья, те, кого я почитал и за отцов уважал, гибли. Однажды июльским сутра я опять пробудился от жуткого давления на грудную клетку, мне опять захотелось нестись без оглядки, спрятаться. Ощущение дикого ужаса не оставляло меня. Я пошёл вглубь бора, сел у сосны и сидел достаточно продолжительно и внезапно услышал клики, выстрелы, взрывы, я сообразил, что на наших напали. У меня было 2 ощущения – нестись к ним, охранять из крайних сил, или нестись отсюда, эмоция ужаса было таковым мощным, что меня трясло как осиновый лист. Я заполз под большущий колючий кустарник, изодрав себе всю спину, и просидел там как крайний трус. Совесть чрезвычайно истязает меня за это до сих пор, но ежели бы не тот звериный ужас, меня бы не было. 43й год был для меня самым ожесточенным и тяжёлым. Я голодал, проходил чрез дикие потеря, мёрз, бился, но постоянно судьба отводила от меня беду.
В 45м я повстречал влюбленность. Мне исполнилось 18 и восхищение от победы мы поделили с моей любимой. На парад в Москву мы поехали также.
Совершенно случаем я там повстречал собственного друга детства – Ваньку и обомлел. Слёзы навернулись у меня на глаза – Ванька сидел в коляске на колёсах и у него не было ни рук, ни ног. А вблизи была привлекательная дама, мало ветше него, он представил мне её как свою супругу, она была медсестрой в госпитале и заботилась о нём. От Вани я узнал, что Андрея шибко контузило и испороло осколками. Он страдал 2 года от мощных болей и погиб в 44м. А Костю брали в плен и нет от него ни слуху, ни духу. Тут мы и вспомнили ту цыганку, которая предрекла войну и наши судьбы. Обменявшись с Ваней адресами, мы разъехались любой по собственной доле.
Я прожил удивительную жизнь, были трудности и было тяжко, но я ни о чём не сожалею. А нетакдавно дочь моя ездила на пространство той деревни, в которой я родился, выяснить хоть какие-то новости о соседях, друзьях. Она узнала, что Костя живёт в Германии, у него семья там. А Ваня погиб в 62 года в кружку собственной семьи – супруги, сына и дочери. Я вот доживаю собственный век и времяотвремени вспоминаю войну, товарищей, мои победы и поражения, мне имеется за что стесняется и имеется чем гордится.
А ещё я времяотвремени вспоминаю цыганку. Всё то, что она нам тогда произнесла – было по доле. »
p. S. Те кто прочёл – мне не необходимы порожние коменты типо “+” или “-” или “сойдёт”. Эту историю я опубликовала не из-за ваших оценок, а в честь тех, кто жил в войну, прошёл войну и дал нам с вами мир и жизнь. Из почтения к тем людям не пишите фигни в коментах!
И маленький поклон ветеранам борьбы.