Историю эту мне поведал Игнат Кириллович, чрезвычайно стареющий ветеран, дед моего друга.
Однажды я приехала в краски к собственному другу – он проживает за городом, под Киевом, в огромном доме. С ним проживает его дед, Игнат Кириллович, предки большей долею в городке и только на выходные наведываются, а мой друг чрезвычайно обожает природу, и у него большущий участок в 30 соток, доставшийся ему в имущество от деда с бабушкой. Вот сидим мы на веранде, глядим наши студенческие фото и болтаем о пустяках. На веранде работал телек, и по одному из каналов шел кинофильм о Дункане Макладуде, пожизненно юном горце. В кресле сидел Игнат Кириллович, и мой друг спросил его: “Деда, а ты желал бы существовать пожизненно? ” Старик задумался и ответил: “Не знаю, но 1-го такового, как этот горец, я встречал. ” Мы пристали с расспросами, и вот какую историю поведал нам ветеран.
Я и сам не знаю, что мыслить по этому поводу, но начну с истока. В 1941 году Игнат, студент института, добровольцем, как и большаячасть его однокурсников, пошел на фронт. Он обучался на мехмате, и его выслали в связисты. Перед отправкой на фронт у них были двухнедельные курсы подготовки. Выпускники вышли во двор, где их ждали грузовики для отправки в деятельные доли на фронт. Во дворе к нему подошел чрезвычайно красивый юноша с голубыми очами и произнес: “Не дрейфь, земеля, войну переживем! ” – и хлопнул его по плечу. Началась нагрузка в грузовики, Игнат желал было присесть в первую машинку, но юноша опять хлопнул его по плечу и произнес: “Эй, земеля, сходим во вторую – там все наши, радостнее станет! ” Игнат пошел за ним и сел во 2-ой грузовик. На подъезде к полосы фронта колонна грузовиков была обстреляна: первая машинка загорелась, а в грузовике в котором ехал Игнат, даже никого не ранило. Игнат находил такого молодогочеловека, но их скоро распределили по долям, и более он его не видел.
Следующая встреча произошла в бою. Не могли вернуть ассоциация штаба с авангардный. Двух связистов выслали – бесплодно. Бежать чрез чистое поле поздней осенью – даже в перелеске с тонкими оголенными деревьями не спрячешься. Игнату отдали катушку тащить ассоциация. Он выглянул из окопа и сообразил – спереди погибель. Чистое поле с выбоинами от снарядов – шансов достигнуть желая бы до перелеска по простреливаемому голому полю нет. Он стоял и прикидывал траекторию бега, чтобы скакать по воронкам. Вот он встал и побежал. Вокруг ужасный огонь… Он перескочил половину пути и свалился на дно следующий ямы от снаряда. Поднять голову не может – таковой мощный обстрел местности немцы водят. Вдруг, слышит свист, и, на иной половине ямы, юноша ему известный лежит, целый грязный и произносит: “Здорово, земеля! Так ты ассоциация восстанавливать? Ты вот что – вданныймомент беги не на преимущество, а влево. Там блиндаж старый и окопчик присыпанный – по нему побежишь и в аккурат до бора. А там и до полосы фронта рукою вручить. ” Только когда Игнат пробежал, как и произнес юноша, влево в блиндаж и пробежал до конца окопа, лишь тогда он задумался, а откуда юноша знал, куда тот нестись станет. Да и окопа и блиндажа из их ямы никоимобразом следовательно не было. Но, может юноша оттуда прилетел? Времени взвешивать этого не было, да и после Игнат над этим не раздумывал.
В 1945 году на подходах к Берлину необходимо было налаживать ассоциация, но в том районе еще не успели поработать саперы( а фашисты минировали подходы к Берлину чрезвычайно густо), и связисты никоимобразом не могли определить ассоциация – уже подорвалось 4 бригады. ныне выпало идти бригаде Игната. Вышли они втроем и медлительно отправь по улицам: вдалеке слышны отзвуки стрельбы, пир, тьма, руины… Остановились и задумываются, как далее идти. Вдруг из темноты значит боец в плащ-палатке, Игнат и его ребята вскинули автоматы: “Тихо, я собственный. О, полезно, земеля! ” Игнат узнал в солдатике улыбчивого молодогочеловека.
– Так еще саперов не было. – произносит солдатик.
– Да знаем мы. Вот думаем, как идти.
– Да элементарно – иди до Ратуши. Вон, наблюдаешь шпиль? Держись нечетной стороны и поближе к домам. А дойдешь до ратуши – взыскательно на четную переходи, и так до штаба. Понял? Запомни – поначалу не четные, позже четные. Ну, будь здоров! – и, махнув рукою, юноша исчез в темноте.
Точно следуя инструкциям, Игнат и его друзья дошли до цели.
По окончанию борьбы Игнат Кириллович, тогда уже врач наук, был выслан в Ташкент на научную конференцию. И, придя в кассу Аэрофлота, он решал: улететь 24 апреля или еще остаться до 27. Конференция кончалась 24, и вечерним рейсом он успевал улететь в Киев. Или разрешено было остаться и поглядеть интересныеместа. За ним стоял юный патлатый юноша в престижных очках от солнца и, толкнув его плечом, произнес: “Да бери уже аттестат на 24 – и мыслить нечего. Чего ты тут еще не видел? Да и супруга уже заждалась – давай домой 24 отправляйся. ” Игнат подумал, что по рассеянности сказал идеи вслух и попросил даму аттестат на 24 апреля. Только ухмылка молодогочеловека показалась ему знакомой. Хотя на конференции было чрезвычайно немало народу со только СССР. Уже в Киеве, 26 апреля, по радио он узнал о ужасной катастрофе – смертельном землетрясении, которое вышло в Ташкенте 26 апреля 1966 года.
2004 год, конец августа, пир. Уже совершенно стареющий Игнат Кириллович приехал к собственному старшему сыну-хирургу в краски с супругой. И, хоть сын попросил их не бродить без него по городку, Игнат Кириллович решил пройтись и проехать в центр. Квартира сына находилась неподалеку от метро “Рижская”. Игнат Кириллович запасся картой и, оставив жену дома, пошел к метро. Он уже не первый раз в Москве, но может случиться крайний. На подходе к станции его приостановил юный юноша:
– Здорово дед. Ветеран?
– Да. – оглядев его, ответил Игнат Кириллович.
– Так ты куда собрался? В метро? Оно тебе нужно? Сидел бы дома.
Старик посторонился и не очень любезно ответил:
– Молодой человек, я сам знаю куда мне необходимо! – и радикально двинулся к метро.
– Да подожди ты, дед. Я тебя оскорбить не желал – я ветеранов почитаю. Плюнь ты на то метро – я тебя на машине безвозмездно довезу.
Долго не соглашался старец, но юноша требовал и, в конце концов, он согласился. На прощанье юноша улыбнулся, и Игнат Кириллович окаменел – это был тот самый-самый солдатик, друг его боевых лет. Обратно он возвратился поздно ночкой – до станции “Рижской” поезда не прогуливались. Там, в то время когда туда обязан был опуститься дед моего друга, террористка-смертница привела в действие взрывное приспособление. Надо ли произносить, что сын уже ездил распознавать мертвецы, а супруга пила “Валокордин”.
“Вот таковая деяния. ” – произнес нам Игнат Кириллович. – “Не знаю – может совпадения, может элементарно схожи. А может это мой архангел хранитель. ” Вот и мы задумались, кто или что это такое может быть. “Эх, хоть раз бы его еще увидеть, да благодарю заявить за мою долгую и неплохую жизнь. ” – произносит ветеран.