Было это месяц назад. У нас (а мы живём вдвоём с матерью) гостила моя пятилетняя племянница Юля — сестра уехала в командировку, а Юльку не с кем было оставить. Так как мама работает, возиться с племяшкой пришлось мне. Не то чтобы я её не любила, но няня — явно не моё призвание. В общем, продержалась я неделю, а потом уехала на дачу копаться в грядках и вернулась только через двое суток, да и то около трёх часов ночи (по пути сломалась машина).
Захожу в дом, свет не включаю, чтобы никого не разбудить. Зашла на кухню и чуть не умерла от страха: откуда-то из угла на меня кинулась Юлька. Толкнув меня, она выбежала из кухни и с плачем бросилась в мамину комнату. Мне стало стыдно — напугала девчонку, да и сама испугалась. Я ещё удивилась — что она там делала?
Утром спрашиваю маму — чего Юлька ночами бродит? Мама посмотрела на меня, как на больную, и сказала, что Лиза (сестра) её ещё позавчера забрала, а в нашем доме других детей нет. Но я Юльку видела так же ясно, как сейчас вижу монитор. Что же это было?..
Сказать, что я была шокирована — ничего не сказать. Она же подбежала ко мне, толкнула меня, я чувствовала её прикосновение!
Через пару дней мама пришла с работы взволнованная и попросила всё ей рассказать ещё раз, поподробнее. Когда я сказала, во что была одета Юля (а на ней тогда была белая ночная рубашка), мама сказала:
— У неё не было никакой рубашки, она спала в пижамке.
И точно, у неё была такая розовая пижамка, Юля её очень любит и спит только в ней.
Мама была расстроена — она сказала, что это дурной знак. И точно, через несколько дней Юля попала в больницу — опрокинула на себя горячий чайник и обожгла ногу. А когда мы с мамой пришли её навестить, на ней была белая больничная рубашка, точно такая же, какую я видела на «Юле» ночью…
Когда мне было лет 12–13, а моей маме под 40, ей приснился удивительный сон, который она тут же мне рассказала. Будто бы ходила она по большому магазину. Предположительно, это был московский ГУМ. Тогда она часто ездила в Москву в командировки, да и вместе мы тоже там бывали, навещали нашу одинокую тётушку. И вдруг слышит, как зовёт кто-то: «Мама! Мама!». Мама понимает, что это именно её зовут. Подходит женщина лет на десять старше и называет себя её дочерью.
Что-то неуловимо знакомое было в лице этой женщины: глаза, интонации голоса, движения. Мама пригляделась внимательно. Это действительно была я! Я – из далёкого будущего. И, так же жадно всматриваясь в её лицо, я начала быстро-быстро взахлёб рассказывать о себе. О той жизни, которую прожила, что было со мной и что стало. А она стояла передо мной, словно оглушённая, но внимательно впитывая каждое слово, рассматривая чужие и такие узнаваемые черты. Сон оборвался неожиданно. Как будто пелена спала.
Мне тогда стало безумно интересно, что же это я ей такое о себе рассказала. Ну какой же девчонке не хочется знать своё будущее! Сколько бессонных зимних ночей проводила в святочных гаданиях, глядя в тёмную глубину зазеркального коридора. Сколько тайных желаний загадывала волшебному вращающемуся блюдечку. Но мама как-то странно посмотрела на меня и ответила, что не помнит ничего. Я, дескать, слишком быстро говорила. При этом она добавила:
– Тебе предстоит очень непростая жизнь, но в итоге ты обязательно будешь счастлива. Я видела глаза счастливой женщины. Любящей и любимой. И я спокойна за тебя.
Я напрочь забыла ту историю. Никакой интересной информации. Ну что значит – будешь счастлива? Хотелось щекочущих подробностей: когда замуж выйду, кто станет моим мужем, как будет выглядеть, сколько у нас родится детей. И что значит – непростая жизнь? Может, и вовсе семьи у меня не будет? Или развод? Или тяжёлая болезнь? В конце концов посчитала всё ерундой и стёрла из памяти.
Ан нет! Где-то глубоко в подсознании отпечатался еле уловимый след, тень этого сновидения.
Минуло сорок лет. Сегодня я проснулась в начале седьмого, что совсем не естественно для выходного дня, когда можно подольше поваляться. Проснулась и больше заснуть не могла. В сознании ясной картинкой всплывал только что увиденный сон. Будто бы ходила я по большому магазину. Не знаю, как сейчас выглядит московский ГУМ, сто лет в Москве не была, но это был именно он. И вдруг напротив, на балконе за ограждением, вижу свою маму. Только она совсем молодая! Ей нет ещё и сорока.
Пошла навстречу, стала звать её и при этом понимаю всю нелепость ситуации: ведь я чувствую, что выгляжу гораздо старше, чем она. При этом кричу: «Мама! Мама!». Но не могу по другому, и всё. Подхожу, а мама, такая красивая, в модном в те далёкие времена ярком кримпленовом платье, бесконечно родная и любимая, смотрит на меня так внимательно и сосредоточенно, как будто забыла что-то и пытается вспомнить. Но взгляд её светлеет и светится радостью. Она узнала меня! Молчит и слушает.
А я внезапно понимаю, что так не бывает, что это сон! Всего лишь сон, который вот-вот оборвётся. А мне столько ей надо успеть сказать, она ещё так много про меня не знает. И скороговоркой, взахлёб, что-то говорю, говорю…
Сон оборвался неожиданно. Как сбой случайного канала связи.
Как смогла, как успела, так и рассказала про всю свою жизнь. Ну когда и кому ещё в жизни представится возможность вернуться в прошлое! Только об одном я говорить ей не стала. О том, что похоронила её девять лет назад. Но она и так всё поняла, моя добрая, мудрая мамочка. Теперь я это точно знаю. Потому что вспомнила ещё одно событие из далёкой своей юности.
Как-то мама лежала в больнице с тяжёлой черепно-мозговой травмой. Я страшно переживала, бегала каждый день к ней. Видя мой страх и страдания, мама меня успокоила: «Не волнуйся за меня, Наташка, я обязательно поправлюсь. Рано мне ещё умирать. Я это точно знаю. Я знаю, когда мой черёд наступит». Помню, сильно удивилась тогда, спросила: «Откуда? Откуда ты это можешь знать?».
Но мама мне ничего не ответила. Или ушла от ответа, не помню уже, давно это было. Только сегодня утром я догадалась, откуда она это знала.