Я всегда думала, что нашей соседке лет шестьдесят или больше, а оказалось – ей и сорока не было. Это она сама мне перед смертью рассказала, зазвала к себе…
– Выслушай меня, Леночка, и сделай, как я прошу – а то мне и на том свете покоя не будет. Ты не поверишь, но я в твоем возрасте хорошенькая была – куда тебе. И любовь у меня была, ох, какая! Он вон в том доме жил, через дорогу. Только стал он вроде остывать, день ко мне не зайдет, другой не зайдет, гулять не зовет. Ну, ясное дело – разлучница между нами пробежала. Видела я ее – тьфу, и чего в таких мужики находят. Одни глаза, а сама рыжая и тощая, как драная кошка, не то что я. В его доме бабка Анфиса жила, все говорили – ведьма, потом сгинула куда-то. Я к ней, помоги. Добыла у него и у “кошки” этой по волосу, ладанку сделала со своей кровью и самой темной ночью на кладбище пошла, все, как бабка научила. Про это я тебе рассказывать не буду – страшно очень, три седых волоса наутро у себя выдернула. Да что волосы – лишь бы ее извести, он бы ко мне вернулся. И ведь вернулся. Как бабка Анфиса сказала – три дня прошло, он и явился. И каждый день опять начал приходить. Только странный какой-то – как кукла. Но что я ни скажу – соглашается. Заявление подали, платье купили и костюм. А за неделю до свадьбы он пропал. День не зашел, другой не зашел. Я к нему. Говорят, переехал и адреса не оставил. А у меня сначала ноги отекать начали, потом лицо, потом спину заломило, говорят, почки, это уж потом. И толстеть начала, и одышка, и сердце. Врачи понять ничего не могли – молодая совсем, откуда вдруг столько болячек. Я-то догадалась – колдовство наше не по той “кошке” стукнуло, а ко мне вернулось. Не знаю почему, я все правильно сделала, ее сердце должно было остановиться, не мое. Сколько свечек я за упокой ее души поставила! А мне все хуже и хуже, инвалидность дали. Сначала надеялась – вот он вернется, я его сперва помучаю, за то что пропал неизвестно куда, по справедливости, а потом все хорошо будет, и болячки мои пропадут. Через десять лет я их встретила – обоих! И детишек двое: один на руках, другого за руку ведут, такие же тощие, как эта “кошка”. Выследила я, где они живут, – меня уже не узнать было. Чего я только не делала – и сломанный крест со своей кровью им под дверь подкладывала, и “Отче наш” против солнца читала, а потом сил не стало к их дому ездить. Вот тебе адрес, как меня похоронят, съезди туда и расскажи ему, как он мне жизнь загубил. А ей передай, что не будет ей покоя, я ее и с того света достану!
Вчера были поминки, девять дней. Конечно, я ни к кому не поехала – с какой стати портить настроение явно ни в чем неповинным людям. Только страшно немного – вдруг и вправду с того света приходить будет? Правда, пока еще даже не приснилась ни разу – может, успокоилась ее душа? Жалко мне ее почему-то ужасно.
В нашем доме живет очень своенравный, с тяжелым характером домовой.
Изначально дом принадлежал моим бабушке (именно ее характер чувствуется в поведении домовушки) и дедушке. Дом не гостеприимный, его хозяин к посетителям относится критично.
Мою маму домовой невзлюбил сразу (родителям папы пришлась она не по нраву). В этом году у моих родителей юбилей совместной жизни, серебряная свадьба, так он до сих пор нет-нет, так начинает ее придушивать, придавливать, волосы дергает/скручивает (а они у нее длинной более метра). Пыталась договориться по-хорошему, но он категоричен в своем мнении. Теперь, если он маме спать мешает, нередко бывает послан. Они, видимо, привыкли к таким отношениям. Кстати, папу он обожает (ровно, как и бабушка), одеяльце ему подтыкает, по голове гладит.
Ко мне у домовушки отношение нейтральное. Приходит, только когда о чем-то предупредить надо. Но однажды не на шутку он меня испугал.
Нас с дочкой родители забрали из роддома (чтобы у многоуважаемых читателей не возникло желание пообсуждать мою личную жизнь, скажу сразу – родила вне брака, о чем не жалею). Первые два дня домовой настороженно присматривался, прислушивался к новому члену семьи, вел себя тихо. А потом началось! Положила спящего ребенка на большой широкий диван, убежала на пару минут проверить просохли ли пеленки. Возвращаюсь. Ребенок лежит в одной распашонке, пеленка, кой ножки пеленала, на полу в полутора метрах от дивана. Ну не может же ребенок неделю отроду скинуть пеленки на такое расстояние. И так весь первый месяц.
Взяла дочку к себе спать, дабы она плачем не перебудила весь дом. Выключила ночник. Задремали мы с ней. Проснулась от тихого топота. У окна стоял большой письменный стол, полная луна сквозь синие шторы освещает комнату. А по столу туда-сюда носится небольшой силуэт. В ужасе я включила ночник, да так и проспала с ним остаток ночи. Я до сих пор по ночам с ночником сплю.
Не живется ему спокойно. Если немытая кружка/тарелка в раковине стоит, начинает бренчать ею. Не нравится ему посуда, лежащая не на своем месте. То с кошками в догонялки играет, топает. Когда в хорошем настроении, мне на лицо дует, чтоб заснула быстрее.
Если в доме был гость, и он ему был не по нраву, неделю покоя не даст.
Острые предметы прячет. Дома ни одной иголки, ни одних ножниц не сыщешь.
Вторая заметка посвящена моим наблюдениям за домом, в котором не было домового.
Прошлым летом поехала в гости к родственникам в соседнюю область. Поездка получилась спонтанной и весьма интересной.
Остановилась в доме, в котором когда-то жили мамины дядя с тетей (о них я писала в первой истории). Они уехали на ПМЖ в Краснодар и оставили дом моему двоюродному дяде и его жене. Этот дом всегда отдавал какой-то стерильностью, пустотой, холодом. Его прежний владелец хотел быть единственным хозяином. Когда строил жилище, домового звать не стал и «обнес» дом защитой от всей нечисти.
С Юлей, женой дяди, до этой поездки я не была знакома. Впечатление девушка произвела наизамечательнейшее. Приняла меня как родную сестру. Очень ее люблю и уважаю.
Мы выпили всей честной компанией (я, Юля, два двоюродных дяди) за знакомство и разговорились.
Я не знала, осведомлена ли Юля о нашей семейной особенности, и периодически приходилось прикусывать язык.
Юлька задорно подмигнула и сказала, что чего уж тут, в курсе я о вас всех.
Мужики, поморщившись, отвернулись, болтая о своем. Не любят они подобных разговоров.
Я, уже не стесняясь, спросила, комфортно ли жить в таком холодном нелюдимом, хоть и шикарном доме (его предыдущий хозяин на славу постарался, строив его). Юлька вздохнула и ответила, что все хорошо, но уюта, домашнего порядка нет. А бывшие хозяева запретили домой кого-либо «звать». Я бы, наверное, тоже не дернулась ни вправо, ни влево, если бы мне дядя запретил такое делать.
Времени на общение было мало, мне уезжать на следующий день. У Юльчика осталось много вопросов ко мне.
Вчера с ней созванивалась. Приезжают всей семьей к моей сестренке на свадьбу. Очень меня порадовала. Пригласила она в дом домовушку. Мама ее мужа научила как. Все сразу расцвело, дом ожил. Даже кошечка перестала печально озираться по углам в поисках кого-нибудь. Завели шарпейчика. Жду не дождусь, когда потискаю это чудо.
Не важно, верите ли Вы в домовых или нет.
Вы можете жить своей жизнью, уповать на Бога или только на себя. Но незримые помощники, хозяйственные члены семьи, всегда будут оберегать Ваш дом, и им совсем не нужно Ваше признание.
Я просто описала мои наблюдения за этой замечательной нечистью, общение с ней.
Всем спасибо за внимание!
