Я работаю в реанимации инфекционной больницы. Где практически каждую ночь проистекают странноватые вещи. Так как у нас лежат, практически все, неисправимые нездоровые, доживающие свои крайние кто часы, а кто дни, то ночами поспать не удается, нередко приходиться установить погибель. Может кто знает, что в реанимации всех пациентов привязывают к постели, так как в период заболевания почтивсе не контролируют собственных действий, имеютвсешансы стать и составить на приборы, а некие попадаются бешеные, кидаются на мед. персонал.
Так вот, 23 июня этого года, я, как традиционно, заступила на дежурство( я – врач-инфекционист). Помню, поглядела на время – было 18 часов, и вульгарна делать отвод. Всех поглядела, оказалось, что одна палата пустует. Я попросила девочек( мед. сестер) промыть ее, подключить кварцевальную лампу и прикрыть. Сама вульгарна в ординаторскую, наполнять летописи заболевания.
В 00-30 приспичило в туалет( глядеть время – моя проф повадка), прохожу мимо порожней палаты( вместо стенок у нас окна, чтоб было следовательно пациентов) и вижу даму, привязанную к кровати, раздетую, все как положено, и она глядит на меня( случается, что пациенты прибывают в рассудок). Я опешила – как это, положили болезненную и мне ничто не произнесли. Ну, размышляю, осмотрю ее, позже схожу дам чертей девчонкам. Захожу( дверь открыта), лампочка горит, ну это вообщем, размышляю, девочки переработали( невозможно клиентам находиться в палате с включенной лампой). Подхожу к ней, произношу:
– Вы к нам сейчас поступили?
Она мне:
– Нет.
Ну, размышляю, с отделения какого-либо спустили( реанимация в подвале). Я произношу:
– Сейчас я вас осмотрю и задам некотороеколичество вопросов, вы не против?
– Нет.
– Вот и отлично.
Одеваю перчатки. Смотрю глаза, а зрачок на всю радужку. Ну, размышляю, случается так после неких лечебных препаратов. А она на меня так посматривает:
– Ты, произносит, новая тут?
Странные, размышляю, вопросы задает, а хозяйка отвечаю:
– Полгода уже работаю.
– То-то, произносит, я тебя тут не видела.
Я вообщем обалдела. Ну, осмотрела ее, печень увеличена, кожные покровы желтушные. Гепатит. Пойду, размышляю, пойду к медсестрам, дам чертей и попутно пойму историю заболевания. Вышла из палаты, оглянулась, а она глядит и взор некий ужасный, исподлобья.
Захожу в сестринскую, девчонки чай пьют. Я произношу:
– Что ж вы, пациентку привезли, а мне ничто не произнесли.
Они молвят:
– Какую пациентку? Нам никого не привозили.
Ну, я струхнула, произношу:
– Пойдем, поглядим.
Приходим, а там пусто, дверь закрыта. Они мне:
– Ну и шутки у вас, Ирина Владимировна.
А мне-то не до шуток. Пошла с ними в сестринскую и до утра не уходила. А сутра пришел управляющий, я к нему:
– Петр Александрович, сейчас таковой вариант со мной произошел.
И все ему поведала. А он мне:
– Ты не первая, кто ее наблюдает. Пять лет обратно в данной палате в ужасных мучениях скончалась женщина. Мы ничем ей не могли посодействовать. С тех пор, она любой год прибывает в эту палату…