Притянутый плачем

Запивая пресняки молоком и удобно вытянув ноги под столом, я спросил:
– Баб, а кто такие летуны?
– Летун – это нечистый дух, – заговорщическим тоном начала объяснять бабуля, явно обрадованная тем, что я никуда не ухожу, и всё ещё не потерял интерес к её россказням, – он появляется, когда человек плачет долго по умершему, тоскует, убивается так, что невмочь. Прилетает он с могил, а видом он как нырок (головастик), только огнянный весь и с крыльями, оборачивается покойным и к тому, кто плачет будет ходить.
Мне сразу вспомнился змей перелесник из легенд и Юж у западных славян: одно лицо, не находите?
– И что же здесь такого? Ну, ходит и ходит…
– А то, что человек не жилец после этого… У моей двоюродной сестры муж помер, и к ней летун повадился, а через несколько дней её убитую наутро нашли, может и воры, ток я в это не верю, да и никто не верит, жили очень бедно, нечего было у них брать…
Тут я призадумался. Может и правда, может и нет: летун сам – это например шаровая молния, которой народное воображение пририсовало крылья, а убитому горем человеку мало ли что привидеться может.
Наверное, по моему задумчивому виду бабушка догадалась, что я засомневался.
– Чего брови хмуришь? Вот послушай…
Здесь, на Задах (прим.: название определённой части села по уличному, например ещё: Вершины, Капкас, Новый, Конец) одна баба жила, Надькой звали. Сынишка у неё маленький убился: в яму упал и шею свернул; но правда пережила как-то, муж поддерживал, родня. Через какое-то время не стало Лёньки, мужа её. Это её и доконало.
Жить они стали втроём, сестра старшая Катя, да дочурка Надькина, убогая: губа нижняя изуродованная у ей. Так вот, что ни день, плачет жена по мужу, ходит всё, причитает: «…на кого покинул? Как же я без тебя?» Мундир его из сундука достала, да и на стену повесила, фуражку вычистила.
Вот и повадился к ней летун. До дороги долетит, у обочины, напротив её дома стукнется оземь, рассыплется искрами и обернётся Лёнькой. Придёт к ней, разговаривают, советы по хозяйству даже давал, конфеток убогой приносил, только были те конфетки козьими говнами да гнилушками.
– Откуда такие подробности?
– Я с Надькой калякала, вот от неё и узнала. Часу где-то в 11-ом прилетит, а к 12-ти обратно собирается, нельзя ему больше. Через дорогу перейдёт, обернётся опять летуном и улетит. Сестра услыхала как-то, что разговаривает Надька с кем-то, а с кем – не видать. Спросила у неё наутро: «С кем эт ты Надьк вечером шепчешся?» А та и не скрывает. «С Лёнькой» – и рассказала всё. Катька перепугалась, к матери кинулась. Крест над дверью повесили, ладану на окна положили, мать у них на ночь осталась. Ближе к ночи летун явился, хвать, не пройти никак, к окошку и тут никак, стукнул и взвился. Бабы затихли. «А-а-а, догадались!» – проговорил Лёнька из печной трубы, и с шумом улетел.
– И что же дальше?
– Перестал ходить, но как-то раз, Надька в дровник за дровами пошла, села там, опять плакать начала. И тут к ней Лёнька зашёл, это днём-то! Тут она что-то испугалась, и выбежала. Но с тех пор больше не приходил.
Теперь ночью кладбище буду за километр обходить, а вы, если интересно, валяйте, потом расскажете, может увидите, как летун встаёт, если вас «враг не разнесёт», по меткому выражению бабули.
Ну да ладно вот вам история о том, что случилось лет 50 назад в семье моей другой бабушки.
Эту историю мне рассказала мать, а ей в свою очередь своя мать и старшие сёстры.
До рождения моей матери, в их семье родились и умерли по болезни две девочки: Люба и Нина. Со смертью обоих связаны удивительные вещи, но про вторую расскажу как-нибудь в другой раз
Нине и 2-х лет не было, когда она простудилась подхватила воспаление лёгких и умерла.
Бабушка здорово горевала, плакала всё время, дед её ругал за это, сколько ж можно, надо и о других детях думать, деваться-то некуда, и мёртвых не воротишь.
А она украдкой стала, тайком от дедушки значит, сядет где-нибудь и плачет. Долго так было, пока не случилось следующее.
Сели ужинать как обычно, часов в 8-9, за окном уже стемнело. И тут в стену шарахнуло так, что вся изба затряслась и свет синий в окно брызнул. Думаете молния? Ан нет, не было на улице грозы, считай что ясное небо. Дед схватил топор и выскочил из дома.
Долго его не было, но когда вернулся, тёмен был лицом. Крепко он бабушку отругал, а о том, что видел – никому не сказал.
С того всё прекратилось и ночи были их спокойны…
Пока не забыл: на одной из наших посиделок у костра, знакомый парень обмолвился: «…сейчас там колдун летает…». Разговор шёл о соседнем селе, естественно потребовали пояснений. «В 9 вечера, каждый день, он начинает по селу летать, над кладбищем часто видят, кто к нему поближе живёт, стараются все дела делать до 9-ти и не высовываться после, он в шар светящийся превращается, так и летает». На вопрос: «откуда дровишки?» ответил уклончиво, что, дескать, от местных слышал, а если что, то можем у его матери спросить, если ему не верим, она тамошних знает.
Ну и какой же это колдун? А там, если это правда, конечно, как ни печально, скорее всего кто-то загнулся.
Моё любопытство ещё не было утолено; за такими беседами, время не чуешь, пролетает как то само, а бабушка только разошлась, так что, когда я вконец устану, уйти будет непросто, впрочем, не об этом разговор.
– Баб, а ты домового видела?