Был у меня сосед. Одинокий. Всю жизнь бобылем прожил. Настольная книжка “Капитал”. Не любил он, когда я с мужем ссорилась. Когда погиб, пришли из милиции, взяли показания. Похоронили мы его с соседкой, помянули. Сообщили его внучатой племяннице из Бобруйска, чтобы за наследством ехала (ее адрес нашли у него в бумагах, письмо пятнадцатилетней давности). Квартира-то государству переходила, всё равно бы вещи порастянули, а так родственникам память…
Вечером с мужем сцепились, слово за слово – разбежались по комнатам. Я закрыла дверь, выключила свет, легла спать, и вдруг дверь открылась. На пороге сосед. Знаю ведь, что умер. Сама хоронила. Мороз по коже. Стоит, смотрит на меня, головой качает – не надо так! – говорит, не надо… Не ругайтесь. Я со страху начала одеяло на голову натягивать. Сосед только головой качал. Не приближался и не уходил.
Вдруг топот из соседней комнаты, влетает мой муж с вытаращенными глазами. Прости, говорит. И шепчет, – ты его видишь? Кого? – спрашиваю. А мурашки с чупакабра размерами уже не бегают, уже пинают мое безвольное тело… Посмотрела – возле двери уже нет соседа. Помирил…