Настоящая женская дружба

Жила-была девочка Света. И ей было 11 лет. Света совместно с родителями жила в Карелии, в городке Петрозаводске. У них не было своей квартиры, и семья Светы была обязана снимать квартиру. Несколько месяцев они жили в одной квартире, позже в иной. За крайние 5 лет они поменяли 9 квартир. И это естественно шибко усложняло жизнь Свете и ее родителям. В связи с частыми переездами Света была обязана переходить из одной школы в иную. Проучившись только 5 классов, она уже успела изменить 5 школ.

Близких родственников у них практически не было. Одной из самых недалёких была тётя Аня, двоюродная сестра светиной матери. Тётя Аня жила в Москве, в своей четырехкомнатной квартире. Иногда Света с родителями на время отпуска ездили в Москву, останавливаясь у тёти Ани. Последняя была этому постоянно рада, поэтому что жила она одна.

Как-то Света ужинала со своими родителями у себя дома. Тут позвонил телефон. Мама подошла к нему. Поговорив, она возвратилась веселая. И произносит:

— Представляете, звонила тётя Аня. Она дает нам переселиться к ней. В Москву! В её огромную квартиру!!!

Родители непродолжительно задумывались. Через месяц они уже жили в Москве. Свете чрезвычайно понравилось на новеньком месте. Особенно ей приглянулся старый большой буфет на кухне. Она обожала туда взбираться поздно вечером, когда никто не видел. Она ложилась на нижнюю полку, сдвигая каждые банки, включала фонарик и читала книжку.

Как-то Света ужинала со своими родителями. Тут заходит веселая тётя Аня и докладывает:

— Представляете, я нашла свою подругу. Одноклассницу! Мы с ней совместно учились в детском доме. Потом нас судьба разлучила, и мы уже 25 лет не видались!

Через месяц к ним приехала эта самая подружка, тётя Яна. Интересно, что тётя Аня и тётя Яна были чрезвычайно шибко схожи друг на друга. Обе имели пепельные волосы, грубые лица и живые бдительные глаза.

Целую недельку дамы сидели на кухне и предавались воспоминаниям. Света выяснила, что они совместно проучились и прожили 9 лет в детском доме. В детском доме они были подруги-не-разлей-вода. Их все опасались. Потому что ежели обидят одну, то позже иная неприметно отомстит. Например, когда-то раз некоторый Лёша поставил тёте Ане подножку. Так позже тётя Яна подсыпала ему в кашу пургена, и Лёша не уходил из туалета цельный день и ночь. А одна девочка наябедничала воспитательнице на тётю Яну. Так позже тётя Аня брала и разбила её наручные часы, единую память о маме. И так дальше, и тому схожее. После детского дома они поступили в училище. Тётя Яна выучилась на автослесаря, а тётя Аня на штукатура-маляра. Затем тётю Яну по распределению сориентировали в Хабаровск, на иной конец Советского Союза, а тётя Аня получила работу в Москве. Обе вышли замуж в 20 лет. Тётя Аня овдовела в 35 лет, а тётя Яна — в 37. Оба супруга погибли от алкоголизма. Тётя Яна работала совместно с супругом на станции техобслуживания. Тётя Аня работала совместно с супругом на стройке.

Как-то Света поздно вечером снова забралась в собственный возлюбленный буфет и стала декламировать там книжку. Тем порой на кухню зашли тётя Аня и тётя Яна. Они не знали, что Света в буфете. Они разоткровенничались меж собой. Постоянно в их речи звучало: Как же мне было тяжко без тебя! или Ты даже доставить не можешь как мне было больно одной!. Потом они стали обсуждать свою реальную дамскую дружбу:

— Помнишь, как я за тебя…

— А ты помнишь как я за тебя…

Тут на кухню зашёл светин папа и произнес:

— Всё старенькое ворошите… Если правдиво, то уже надоело выслушивать ваши воспоминания… Может о футболе побеседуем? — Это папа так пробовал пошутить. Он брал пивко из холодильника и ушёл глядеть телек.

— А ты помнишь как мы Степан Николаевичу отомстили за такие слова?! — Сказал некто из подруг.

Дальше Света уже не прослушивала. Да и ворчание стихло. Она читала книжку.

Через недельку тётя Яна уехала. Тётя Аня проплакала три дня.

Ещё чрез недельку светины предки приобрели машинку. Чтобы было удобнее колесить на машине.

И ещё чрез недельку они погибли в автокатастрофе.

Для Светы это было тяжелейшим ударом. Она исплакала себе все глаза. На поминках Света спросила тётю Аню:

— Ведь я же останусь с вами?!

Тётя Аня поглядела в глаза вблизи сидящей тёте Яне( та умудрилась прилететь на самолёте на поминки). Они длячего-то брали друг друга за руки.

— Так вы же меня не отдадите в детский дом?! — Чуть не заплакала Света.

— Извини, Светик, тебе там понравится…

Свете напротив там чрезвычайно не понравилось. Там было так тошно и ужасно, что все страхи, какие Света пережила в первый месяц собственной жизни там, нереально зачислить.

За первый месяц Свету никто там не именовал по имени. Никто её не именовал даже по фамилии. Все к ней обращались элементарно Новенькая. Даже учителя.

В их группе, включающей 13 человек, самой ключевой считалась Галя, девочка большая( ей было 13 лет), топорная, наглая и чрезвычайно беспощадная. Как-то в туалете она протянула Свете рулон туалетной бумаги и произнесла:

— А ну-ка, новая, подотри-ка меня!

Все девочки в туалете стали шумно кричать. Света покраснела и убежала. Весь день Галя её преследовала. То щипала, то давала подзатыльники. Света ей произнесла раз:

— Отстань от меня. Надоела!

Тогда Галя брала светин калькулятор и разбила его об пол. И растоптала его. А калькулятор был папиным даром, единой вещью, которая подсказывала Свете о доме.

Света прорыдала целый пир. Она все-же собрала осколки и положила себе в тумбочку. На память.

Света постоянно училась чрезвычайно отлично. Была чрезвычайно начитанной девочкой. И вот её вызовут к доске ответствовать. Света как постоянно твердо даетответ. И тут Галя как скажет какую-нибудь обзывалку вроде Коза! И все детки смеются. И преподавательница хохочет громче всех, и произносит:

— Ой, Галя! Я элементарно не могу от тебя…

Как-то раз в столовой одна девочка высморкалась в светину тарелку с супом. И все стали снова шумно смеяться. И воспитательница громче всех.

Каждый день со Светой бывало некотороеколичество таковых происшествий. И Свете ничто не понравилось в детском доме. Даже подушечки благоухали некий погребной сыростью. И любой день Света разговаривала хозяйка себе:

— Я тут продолжительно не выдержу.

Интересно, что в их группе была ещё одна забитая девочка. У неё было редкое имя Артемида, но все её звали как мальчика — Тёма. С одной стороны все её звали лишь по имени и даже как-будто чуть-чуть почитали за кое-что. Но с иной стороны Свету поразило брезгливое известие к данной Тёме. К данной Тёме никто не прикасался. С ней никто не прогуливался парой. Если случаем до Тёмы некто дотрагивался рукою, то отряхивал руку, тёр руку, шёл умывать руку. Как-то раз Галя подшутила над одной девочкой. Эта девочка зашла в комнату, налила себе воды из графина и стала глотать. Галя произносит:

— А из этого стакана Тёма пила…

Девочка сходу выплюнула всю воду на пол. Долго отплёвывалась. И её даже вроде бы стошнило.

Ничего такового со Светой не происходило. Никто не пренебрегал глотать после неё или же идти в паре на уроки или в баню.

Как-то раз после ужина к Свете подошла эта Тёма и произносит:

— Встречаемся сейчас после отбоя в полночь у дуба.

Света опешила, но послушалась и пришла на свидание. Тёма уже стояла под деревом. Было чрезвычайно бесшумно. В чёрном небе висела абсолютная луна. Тёма стала произносить:

— Мы с тобой две обиженные девочки. Если мы с тобой не объединимся, то пропадём тут.

У Тёмы были огромные выразительные глаза. Она глядела прямо в глаза Свете. Голос у неё был тихий и некий кукольный.

— Ведь у нас тут как? Действует принцип Не верь! Не бойся! Не требуй!. Никому невозможно верить несчитая наилучшей подруги. Никого и ничто не нужно страшиться. Только нужно страшиться не остаться одной. И никого ни о чём невозможно умолять. Только спрашивать! Просить ты можешь только у собственной подруги. Мне видится, мы с тобой можем подружиться. Ты хозяйка то как размышляешь?

Надежда затеплилась в светиной душе. Ей показалось, что вот вконцеконцов пришло избавление в лице Тёмы.

— Да, я согласна. — Ответила Света.

— У нас с тобой станет реальная женская дружба. Нас будут страшиться. Помянут Свету, помянут и Тёму. У нас даже имена такие аналогичные. Ты Света, ясная. Я Тёма, черная. И совместно мы станем до конца жизни. До самой гробовой дощечки. Если обидят тебя, то я выйду вследствии угла и отомщу. Если обидят меня, то ты, ясная, ответишь собственным огнём…

Чем далее разговаривала Тёма, тем ужаснее становилось Свете. Она вспомнила тётю Аню и тётю Яну, их реальную дамскую дружбу. Она вспомнила что те так же были в детском доме друг за друга. И…

Света всё поняла. Её семью уничтожила эта двоица тёть. Папа их оскорбил. Папа поплатился. Поплатилась и мать. Поплатилась и она, Света. Тётя Яна была проф автослесарем. Она наверняка и поведала по телефону или когда-то подругому тёте Ане как испортить кар светиных родителей. Света вспомнила, что на поминках некто произнес про неисправные тормоза, вследствии которых погибли папа и мать.

Свете стало ужасно так, как не было ей никогда ужасно ранее. Она поняла, что у неё лишь два пути. Если она сдружится с Тёмой, она, Света, будет таковой же как убийцы её родителей. Если откажется, тогда Тёма станет мстить. В этом Света не колебалась. Света стала молиться про себя, желая ранее никогда не молилась. А Тёма тем порой продолжала:

— Я стащила у Иван Семёновича из шкафа кусочек красного бревна. Я выточила из него вот таковой кинжальчик… Правда прекрасный? Мы с тобой станем кровными подружками. Нам нужно посестриться: я уколю себя, потом тебя. Давай!

Возникла передышка. Света готова была свалиться в обморок. И тут её интеллект озарило некоторое блеск. В этом сиянии она увидела всю ситуацию как бы со стороны: вот стоит она, вот Тёма с кинжалом, вот дуб, вот строения детского дома, вот защита. И все предметы горят каким-то внутренним белоснежным светом. И она, Света, также горит этим светом. И дуб, и защита, и дома, и даже кинжальчик — всё горит белоснежным ровным светом. Лишь одна Тёма смотрится каким-то смутным чёрным скукоженным пятном.

Тёма брала кинжальчик 2-мя руками. Света брала её руки в свои. Медленно 4 руки приблежали лезвие кинжала к груди Тёмы.

— Осторожно, Света. Надо только чуть-чуть кольнуть, покуда не сходит кровь. Ты же не желаешь меня уничтожить?

Света грубо оттолкнула руки Тёмы совместно с кинжалом. Тот вонзился Тёме в грудь по самую ручку.

— Ошибаешься. Хочу!

Света повернулась и вульгарна к себе в комнату дремать. На её душе было тихо. Так тихо ей никогда не было. И она разговаривала хозяйка себе:

— Мне осталось протерпеть этот ад только только 7 лет. Потом я получу комнату. Буду немало действовать. Заработаю на квартиру. У меня станет семья и у меня всё станет отлично.

На последующий день все в детском доме были шибко взволнованы. Приезжал милиционер. Потом мертвоетело увезли на машине с красными крестами. Следствие пришло к выводу, что это было суицид. Некоторые ребятки но считали, что это было смертоубийство. А некие, в том числе Галя, стали страшиться Свету. Её никто не винил, но после погибели Тёмы все стали именовать Свету по имени.

За 7 лет Света так ни с кем не подружилась. Всё свободное время она читала книжки.

А когда-то раз она мыла пол в классе. Две учительницы обговаривали Тёму. Одна произносит:

— Да ей всё одинаково недостаточно оставалось существовать.

— Почему?

— А ты разве не знаешь?! Она болела гепатитом Ц, медленным убийцей. Эту заболевание не лечат. А передаётся она чрез кровь. Поэтому все даже опасались дотронуться до Тёмы. На любой вариант. Но все-же чрез обычное соприкосновенье он не передаётся…

У Светы после выхода из детского дома всё было чрезвычайно отлично. Уже в 23 года она имела и семью, и квартиру, и любимую работу.

А тётя Аня с тётей Яной когда-то решили съездить заграницу, поглядеть мир. Поехали они в Америку. Едут они когда-то на такси там по чрезвычайно длинному мосту. Любуются видами. Тётя Аня высунала голову из окна, и ветром у неё снесло шляпку с головы. Тётя Яна стала орать водителю:

— Стоп! Стоп! Мы шляпку утратили!

Водитель на ломаном российском попробовал разъяснить, что на мосту невозможно становиться. Тётя Яна стукнула его чрезвычайно шибко по голове. Водитель растерял управление. Машина пробила огораживание моста и свалилась в реку. Все трое погибли.