У моей бабули имеется доза в Рязанской области. Каждое лето мы с родителями проводим там месяца два-три. Ближе к теме. После такого как заканчивается наш кооператив, наступает поле. Ну, поле и поле, посмеетесь вы, что такового? Дело в том, что как-то издавна, 10 лет обратно, поле было бором. Я незабываю, мы с отцом немало там гуляли, дышали бодрым воздухом, глядели на белочек, прыгающих по веткам… Как единожды ночкой все дачники пробудились от аромата гари. Все задумывались, сгорел чей-нибудь дом, побежали испытывать соседей. Только мой сейчас мертвый дед, выглянув из окна, произнес: ” Носятся, как угорелые, идиоты, про лес никто и не подумал. Наверх им таккак тяжко глядеть! Иди, Кать, сюда! – зовет он меня, – гляди, внуч, на небо! Вишь дым со стороны бора? Это горит! Пойду Петрова позову. ”
Петров – это наш сосед. Так вот. Мужики сбежались, а гасить и нечего: нет более бора, вдалеке лишь тлеют сосны, какие позже будут пожизненно стоять, несчастные, изуродованные деревья…
Прошло 10 лет. На месте бора – поле. За полем – там, где также горело, болото. На болоте торчат остатки сосен. Звери все издавна убежали.
Мистика началась с истока, то бишь после пожара. Народ столпился, стали пересчитываться. Ну, все вроде на месте. Как внезапно мой друг Илья, которому на тот момент было три года, произнес: ” Дяди бомжа нет! ”.
Дядей боржом был один дачник, который прямо тут и жил, но его дом сгорел. Дядя Дмитрий Аполлонович оказался на улице. Его палатка, его новенькая квартирка и прочность, стояла в том самом горелом бору! Бросились находить. Нашли. Но то, что отыскали, и остатками именовать невозможно было. Дело равномерно замяли. Никто бы Дмитрия Аполлоновича и не хватился, он был одинок. Зарыли прямо в бору.
Основная дробь народа возмутилась, естественно: разрешено ли так, не по-христиански, в землю, как попало? Моя семья также возмутилась, и семья Ильи также.
Но председатель кооператива вежливо разъяснил, что ему заморочек не необходимо. Ну, закончилось, казалось бы, это дело.
Нет. Первого человека уничтожили чрез 5 лет после катастрофы. Бабку, мама председателя, отыскали в поле задушенной. Зачем она туда вульгарна – мрачно. Дело до сих пор осталось, нераскрытое. Но захоронили ее как нужно, по-христиански. Председатель собрался ретироваться с должности, но выйти не успел: его также уничтожили. Тоже в поле, также задушили.
Началась паника. Все разъезжались, удирали, оставляя все как попало. Но мы с Ильей не сумели съехать – предки были в наших родных городках( он из Москвы, а я из Нижнего Новгорода). Среди дачников отправь слухи, что тут орудует маньяк. Я спросила у дедушки, что задумывается он, а дед нахмурился и пробормотал: ” Димку нужно бы схоронить, все дела. ”
Назначили новейшего председателя – сына бывшего, совершенно молодого, лет 20. Все считали, теперь-то убийства прекратились. Наступило временное тишина.
Вотан раз Илья гостил у меня. Мы и ночевали совместно. Я пробудилась потому, что Илья пихал меня в бок. Он показал на окно. Я выглянула и увидела, как новейший председатель идет по нашей полосы к полю. Мы с Илюшкой насторожились. Все спали. Мы оделись и выскользнули из дома вслед за председателем.
Вдруг под ногой у меня хрустнула веточка. Председатель обернулся, вперив взор в темноту. ЭТОТ взор. Он немало раз снился мне в ужасах.
В очах молодогочеловека отражались огни домов, где еще не ложились дремать. Но в них отражалась еще и СМЕРТЬ. В молодых серых очах было кое-что такое, мертвое, жуткое. Но Ваня( так его звали) не увидел нас. Мы присмотрелись, и сразу неговорянислова закричали. Глаза молодогочеловека были подернуты мертвой пленкой, были тусклыми. Так, как это случается у слепых или мертвых. Ванька был слеп, лишь удивительно, отчего? ныне он мог лишь СЛЫШАТЬ.
Председатель повернулся и пошел далее. Мы шли за ним, еле дыша. Вот и поле. Юноша вошел в густую травку по пояс. Постоял и внезапно схватился за гортань и стал себя давить. Рядом с ним стоял человек, но следовательно было только малость. Первым сообразил Илья.
“Дядя Дима!!! ”- заорал он. Ваня интереса не направил, но человек подошел поближе. Я выяснила в нем покойного бомжа. Говорить не выходило, но я и не пыталась.
– Вы, что ли? – лениво спросил бомж. – Так и знал, вы придете. Не бойтесь, мне значения нет мстить вам. Хотите, подойдите к нему.
Мы подошли. Ваня дышал, но слабо, и все душил себя. От него попахивало, и я сходу поняла это: так пахло на похоронах моей прабабушки. Запах… Разложения. Вывод: Ваня уже погиб!
– Да, он мертв. Но имеется одна штука… Не скажу, вы маловаты. Скоро его воротила освободится. Его отыщут тут. Проведут экспертизу. И вы поймете. Мою душу более ничто не владеет. Пока! – улыбнулся привидение бомжа и растаял в атмосфере.
Мы сорвались. Побежали куда подальше, на цыпочках внеслись дом, разделись и уснули, как ни удивительно, без снов. Только перед рассветом, перед тем как проснуться, я видела, как со словами “Спасибо! ” мне машет дядя Дима.
Утром отыскали Ваню. Задушенным, а то как? По нашему всеобщему настоянию провели экспертизу на время погибели. Так и имеется: Ваня погиб вчера возле 7 вечера. Но почему, никто не знал: он жил один, таккак мамы юноша не знал, а о доле отца и бабки вы понимаете.
Убийства прекратились – привидение утих.
Мы с Ильей и нашими товарищами продолжительно дрались, и в прошедшем году останки дяди Димы захоронили на деревенском кладбище. Мы прибираемся на могиле любой год.
Вот, в принципе, вся деяния, разрешено полагать ее выдумкой. Но с тех пор я не хожу в поле. И не гуляю ночкой. И верую в призраков и мистику. Вот.