История не моя. Стырено с другого сайта.
Еду в Смоленск оформлять машину. Солнечный летний день, на заднем сиденье – еда, напитки, теплое одеяло. Возможно, придется переночевать.Перекуры, сон минут на двадцать, бутерброд. снова в путь. стабильно – 160. Ровная прямая дорога.Через несколько часов таможня. Оформление. Скучные лица. Бумаги, ксерокс. оплата издержек. Водители огромных фур. Сигареты, очереди, ожидание. Далеко за полночь – обратно. Машин мало. Встречные водители вежливо переключаются на ближний свет. Вдруг в свете фар на обочине – дед с ведрами что-то продает. Останавливаюсь, выхожу.Ведра пустые. Дед сидит на стульчике, хихикает и смотрит в сторону, на вопросы не отвечает. Бросаю в ведро десять рублей, сажусь в машину, еду дальше.Начинаю засыпать. знаю, что в таких случаях ехать дальше нельзя. через некоторое время – съезд с шоссе, осторожно съезжаю. Асфальтовая дорога выводит на странный пустырь. По краям – лес, ухабистая земляная площадка, останавливаюсь в центре, раскладываю задние кресла, расстилаю одеяло.Тихо. Почему-то не хочется выключать свет.Докуриваю сигарету, ложусь, выключаю лампу и фары. Некоторое время верчусь, потом засыпаю, сон темный как лес вокруг машины. Просыпаюсь от того, что машина раскачивается. слышен смех. Детский смех, забавный и зловещий одновременно. Стекла запотели, ничего не видно. Приближаюсь к окну, пытаюсь что-то рассмотреть. В это время по стеклу с другой стороны вдруг бьет детская ладонь и сползает вниз, оставляя за собой чистую полосу. Кричу. Не переставая кричать, перебираюсь на переднее сиденье. Судорожно ищу ключи. Нигде нет, хлопаю себя по карманам.Смех не прекращается. Машина раскачивается все сильнее. Откуда-то пахнет гарью. Ключи – в зажигании. Мотор ревет. Автоматически врубаю фары. Перед машиной плотной шеренгой стоят дети. Их человек двадцать. Одеты в старые, еще советского образца, казенные пижамы. На их лицах и одежде черные пятна.Задняя передача. По ухабам, завывая движком. Детские фигуры удаляются, одна из них машет рукой. Вылетаю на шоссе, газ в пол, лечу как сумасшедший. Только сейчас замечаю, что льет дождь.Пост ДПС. Сворачиваю к нему, чуть не врезаюсь в стену, выскакиваю, бросаюсь к удивленному постовому, сбивчиво рассказываю, что произошло. Он смеется, проверяет меня на алкоголь. Заводит к себе, предлагает отдохнуть. Наливает мне кофе, закуривает, интересуется, где это было. Я рассказываю. Он внимательно слушает, потом мрачнеет, переглядывается с напарником. Потом они рассказывают мне, что в том месте был детский интернат он сгорел в конце восьмидесятых, почти все воспитанники погибли.Несмотря на это, меня уверяют, что мне просто приснился кошмар. Я соглашаюсь. Здесь, в тепле, в компании вооруженных гаишников все кажется действительно сном.Через некоторое время я благодарю их, собираюсь и выхожу к машине. На капоте, почти уже смытые дождем, видны отпечатки перепачканных сажей маленьких детских ладошек.
Все знают ФИЗИКУ. Что близлежащие объекты для нас движутся быстро, а те что вдалеке медленно.
Например: Машина едущая со скоростью 100км/ч по дороге будет ехать быстро для нашего глаза. А самолет, летящий на скорости 500км/ч, будет медленно плыть по небу. И я столкнулся с необъяснимым для этого закона явлением.
Летней ночью на безоблачном небе полно звёзд. Я взглянул на них и тут я увидел странную вещь:
Одна звезда (которая находится на ГИГАНСТКОМ расстоянии от меня) делает дугообразное движение в воздухе и в буквальном смысле улетает в противоположную сторону. Суть этого явления такова:
Космические тела могут двигаться быстро, но их скорость будет черепашьей для моего глаза, так как они далеко. Но ТО НЕЧТО что я увидел сначала висело в воздухе, а потом улетело на такой скорости, что думаю ни один спутник на такое не способен.
В том же месте следующим летом я видел ещё раз нечто подобное. Звезда как будто увидела на себе мой взгляд и ретировалась.
Комментируйте, может кто нибудь видел такое же?
Эту историю мне рассказала врач-гинеколог, с которой я отдыхала в Турции, назову ее здесь Светлана. Рассказывать буду от ее имени.
“Я вышла замуж на пятом курсе медицинского института за своего сокурсника голубоглазого красавца Сергея. Отец Сергея на то время работал Первым секретарем Райкома Партии, и его семья жила в полнейшем достатке и уважении. После окончания института мы переехали в родной город Сергея и начали работать в районной больнице, Сергей – хирургом, а я – гинекологом.
Все было б хорошо, но видно все хорошо быть не может. Мы с Сергеем прожили 15 лет, а детей нам Бог не дал. Где мы с мужем только не лечились, побывали даже на лечении в Германии, ничего не помогло, детей у нас так и не было.
Шли годы, и я уже примирилась с мыслью, что у меня никогда не будет детей, но как-то в парке я увидела женщину, которая так же как я лечилась от бесплодности долгие годы – с детской коляской.
”Она усыновила ребенка “-подумала я.
Но я ошиблась.
– Светлана Ивановна, посмотрите какого чудного мальчика я родила, – радостно повергла меня в шок женщина. Мальчик был действительно очень прехорошенький, но больше всего меня удивили его глаза – черные как уголь, без радужки, как будто не глаза, а сплошные зрачки.
Я от белой зависти просто сгорала, так мне хотелось такого же сынишку.
– Как вам удалось родить? – спросила я.
Женщина на маленьком листике бумаги написала:”Село Зубричи, баба Меланья…”
– Светлана Ивановна, эта бабка помогла мне забеременеть, обратитесь к ней, может она и вам поможет.
После долгих колебаний я, никому не говоря, все таки решила поехать к этой бабке. Когда я ее увидела, я сразу обратила внимание на ее глаза – такие же черные, как у мальчика в коляске.
– Заходи, милая, – сказала бабка. – Я вижу, что ты хочешь родить сына, я тебе помогу.
Она начала читать какие-то заговоры, а я, врач-гинеколог с 15 летним стажем, слушала весь этот бред. В конце она дала мне выпить какой-то травяной чай, довольно горький на вкус. К своему большущему удивлению, через несколько месяцев я поняла, что я беременна. На земле в это время не было женщины более счастливой чем я. Беременность была очень тяжелая, но я все списывала на возраст. И вот начались роды, и, когда мне показали моего новорожденного сына, я была пораженна его зловещими черными глазами, такими же как у бабки.
Мы с мужем в этом долгожданном ребенке не чаяли души. Но все таки с моим сыном, что-то не то – он ни разу за всю свою жизнь (ему сейчас 10 лет) не улыбнулся. Как-то ночью я проснулась от того, что он разговаривает с черной тенью на стене. С моим сыном дети в школе не хотят сидеть за одной партой, а мои подруги боятся даже его взгляда. Я тоже начала замечать, что я боюсь собственного ребенка, с возрастом он становится все мрачнее и агресивнее. Что делать – не знаю, обращатся к колдунам я уже побаиваюсь.”
Вот такую историю, доверившись мне, расказала мне моя новая знакомая на отдыхе. Мальчика я видела, и при общении с ним мне казалось, что я общаюсь не с 10-летним мальчиком, а с 45-летним мужчиной.
Случилось это в 2006 году, когда я жила в Париже, во временной «разделенной квартире» в одном из бедных и не самых благополучных районов девятнадцатого округа. «Разделенная квартира» принадлежала Ассоциации, состояла из двух комнат и предназначалась для четырех девиц, т.е. для меня и для трех моих соседок.
Первая комната служила спальней, залой и кухней. А через вторую надо было ходить, чтобы принять душ и постирать белье. Такая крохотная квартирка, называемая французами «студийка», первоначально была рассчитана на одного человека, максимум на двух. Однако парижские социальные службы с эмигрантами не очень-то церемонились. Прошли, конечно, те этапы, когда «добрые самаритяне» говорили нам в дело и не в дело «…а на улице холодно» – мы были молоды и здоровы, жили в Париже, получали скудное пособие, да и на улице холодно уже не было. Во всяком случае, нам оно больше не грозило.
Соседки ушли с утра, и я, оставшись дома одна, решила насладиться одиночеством.
Я не привыкла жить стадом, да еще и с чужими людьми, которые могли прийти не только днем, но и утром, и вечером, когда еще или уже лежишь в постели. Коридора в квартире, разумеется, тоже не было, и поскольку моя кровать стояла недалеко от двери, я оценила все прелести «в тесноте да не в обиде». Ну да ладно, это уже не самое главное.
Оставшись дома одна, я решила насладиться одиночеством и провести замечательный день. Было уже, наверное, около полудня, когда я начала готовить обед: вытащила сосиски и пакет китайской лапши.
Я раздумывала над тем, в какую воду нужно бросать лапшу – в холодную или горячую, между тем отлично понимая, что закрученной, как на бигуди, лапше все равно уже хуже не будет, в какую воду ее ни брось. Вдруг я ощутила смутную беспричинную тревогу. Неизвестно, чего можно было испугаться в крохотной пустой квартире ясным солнечным днем и не в глухой тайге, а в городе, но тревога нарастала. Вернее, она уже начинала перерастать в беспричинный панический страх. Кто-то, мне казалось, следил за мной из открытого окна, и хотя в окне я никого не видела, я просто чувствовала и взгляд, и чье-то присутствие. Жили мы к тому же на третьем этaже, а таких длинноногих и длинношеих злоумышленников, которые скитаются по городу средь бела дня, я еще не встречала.
Тем не менее, логика-то логикой, но больше всего мне хотелось бросить все и поскорее улететь, не теряя ни минуты и не задаваясь вопросом «чего это со мной?».
Именно это я и собиралась сделать.
Что бы там ни было, но оставаться в этой непонятно почему гнетущей атмосфере я не хотела. Скорее на улицу, на люди, а там и подумаем спокойно, нервы это или еще что. Выключила плитку, оставила сосиски и неприготовленную лапшу, поставила в угол баночку с черным молотым перцем, который по-французски называется «пуаврон» (poivron).
– Poivron.
Не знаю, почему я не подпрыгнула на месте, услышав голос, произнесший это слово над моим ухом. Голос без эмоций и без выражения, чем-то напоминающий голос говорящего попугайчика. В квартире я была абсолютно одна, никакой попугай залететь не мог, да и не умеют попугаи читать! Не считая тараканов, которые разговаривать не умеют, домашних животных у нас не было.
В общем, если я не вынесла дверной косяк во время тактического отступления, то только потому, что встала на старт в аккурат напротив входной двери. Прыгая, как коза, через несколько ступенек, обрушилась на площадку и вылетела на улицу, где и гуляла до возвращения соседок.
Впоследствии я пыталась узнать, не замечал ли кто каких-нибудь странностей, нo никто ничего не сказал. В этой квартире я прожила еще несколько месяцев, но ничего больше не происходило.
Остался только вопрос: что или кто это мог быть?
Автор: Веснянка