Мне было почти два года, когда папа, работавший тогда в ЖЭКе, получил квартиру. Из съемной комнаты мы с родителями переехали в двухкомнатный одноэтажный дом послевоенной постройки. Дом строил немец, перешедший во время войны на сторону русских. До нас в этом доме жила только одна семья – семейная пара лет пятидесяти, хорошие люди, папа говорил.
Днем меня, как и положено, укладывали спать. В дальней комнате стоял диван. Зашторивали окна, и после двух сказок или “команды Кусто” по выходным, я засыпала. Свое детство я помню очень хорошо и с довольно раннего возраста. Родители рассказывают, что я просыпалась и показывала на окно, говорила, что там стоит дядька с усами. Я это отчетливо помню. Почему-то он приходил, когда я спала. родители на это реагировали, как неопытные молодые люди – открывали шторы и показывали, что там никого нет. И снова укладывали меня спать. Так было много раз, и в большинстве случаев я просыпалась заплаканная.
С трехлетнего возраста я часто ударялась то головой, то переносицей, обо все, что было рядом. (Это называется “сдвиг ауры”, когда не чувствуешь и не замечаешь опасных предметов и ударяешься. Например, о балкон первого этажа или о потолок в автомобиле). После нескольких сильных ударов у меня глаза сошлись к переносице, и родители в панике возили меня по больницам и искали пути лечения. Какая-то тетка у папы на работе посоветовала ему отвести меня к бабке и та, мол, яйцом выведет мне это. Выбора не было, и меня отвели к ней. Она вернула глаза на место, сказала родителям смотреть за мной, чтобы я не ударялась и спросила, не беспокоит ли меня что-то еще. Они рассказали про мужчину за окном.
Бабка сказала, возможно, в том доме раньше на месте окна была дверь, а этот мужчина приходил в гости к бывшим хозяевам. Люди съехали, мужчина, наверное, умер, но у него осталось незаконченное дело к ним или просто по привычке приходит. А дети, как известно, видят то, чего не замечают взрослые.
Когда мне было пять с половиной, у меня появилась сестра. В это же время дядька с усами перестал приходить. Из дальней комнаты сделали детскую, и через год после рождения сестры, нам купили двухъярусную кровать. Про мужчину за окном я не вспоминала до выпускного класса. Сразу после нового года наша семья потеряла двух очень хороших друзей, для меня – ребенка в переходном возрасте – это стало очень сильным потрясением. Психика стала неустойчивой, мучили мигрени и бессонница, а когда удавалось заснуть – жуткие кошмары. Тогда снова вернулся старый знакомый.
Стол, где я учила уроки, стоял прямо у окна так, что если привстать, можно дотянуться до форточки. И занавеска на окне – вполовину, короткая, потому что монитор компьютера умещался на подоконнике. Помню, я делала уроки и чувствовала, что кто-то стоит за коном – близко, почти в метре от меня – и смотрит. Мне было очень жутко, бывало, я замирала и боялась шевелиться, а потом собиралась с силами и убегала в большую комнату к родителям. Даже когда моя сестра была в комнате, я чувствовала этот взгляд за окном. Но там никого не было.
Еще я заметила, что его появление всегда связано с какими-то важными событиями в моей, тогда важной, школьной жизни – либо с контрольной, либо с экзаменом. Но я склоняюсь, что это просто подростковое воображение искало каких-то совпадений и мистики.
Все это очень сильно меня волновало, и я рассказала школьной подруге всю историю про дядьку с самого начала. Она посоветовала спросить его, чего он хочет и зачем приходит. В следующий его приход я так и сделала.
Это было перед моим последним экзаменом в школе. Он ничего не ответил. он просто перестал приходить.