Кровь Барыни - самые страшные истории в мире из реальной жизни > Страшные истории > Про нехорошие квартиры, дома, комнаты > Дом в усадьбе

Дом в усадьбе

Начиналось всё с того, что мои родители вздумали вложить свои кровные в недвижимость. Живут они в частном доме в Подмосковье, и вот им представился шанс приобрести трехкомнатную квартиру в Москве, аккурат возле метро в достаточно неплохом и зелёном районе. А именно — на Рязанском проспекте, прямо возле станции метро.

Сначала нас мучили коллективные подозрения, что что-то с этим делом нечисто — ибо квартира была в отличном состоянии, в одной из комнат вообще только что был сделан ремонт, остальные были вполне пристойно и со вкусом отделаны, ну разве что кухня нуждалась в некоторой переделке, а цену за всё это благолепие просили совсем небольшую. По меркам московского-то рынка недвижимости — так вообще ничтожную. Юрист, консультировавший родичей по этому вопросу, подвоха не нашёл, а Михаил Юрьевич — парень, который продавал квартиру, — слегка помявшись, мотивировал это тем, что под окнами периодически собирается очень шумная компания неформалов — с мотоциклами, гитарами и водкой. Квартира находится на четвёртом этаже, стоят пластиковые окна, так что аргумент был, мягко говоря, неважный, но что уж там — шанс упускать не стоило. И уже через два месяца я отбыл в новоприобретённую квартиру делать ремонт на кухне. Захватил я с собой спальник, пенку и по окончанию первого сеанса шпаклёвочных работ завалился спать.

И тут за стеной очень чётко заплакал ребёнок. Не маленький, лет пяти-шести. Пол я определить по голосу не смог. Малыш тихонько хныкал и повторял: «Папа… папа…». Это продолжалось довольно долго, и я уже подумал, что главную причину низкой стоимости квартиры всё-таки вычислил. Мало кому понравится жить через стену с соседским плаксивым дитём.

Но тут до меня дошло. Через стену, там, где плакал ребёнок, не было никаких соседей. Там была маленькая комната. Единственная из комнат, ремонт в которой был сделан совсем недавно.

Я, в общем-то, верить в сверхъестественное не склонен. И списал всё на соседей сверху. Может, акустика пустого помещения так искажает звуки? Как бы то ни было, я завернулся в спальник и уснул.

Разбудил меня телефонный звонок. Прошлые жильцы оставили нам аппарат, но я и не подозревал, что он окажется таким громким, да ещё и в полпятого утра. Сразу возникла мысль, что у родичей что-то случилось — я выбежал в коридор и подскочил к аппарату.

В трубке долго хрипело и стучало, как будто со связью были проблемы. На моё бесконечное «алло» никто не отвечал, и только минуту спустя я различил в трубке тот самый детский голос, что плакал за стеной. Я смог услышать только слова «папа», «не надо» и «я боюсь». Затем — снова треск и шорох, потом гудки.

На этот раз мне показалось, что это была девочка. Тогда мне стало неуютно. Я влез в майку, в штаны и помчался к соседям сверху — может, там и в самом деле беда какая, а ребёнок помнит наш телефон, вот и звонит. Мне открыл заспанный и чертовски злой сосед — мужик лет сорока, в трусах и майке. Я начал сбивчиво объяснять ему про ребёнка и звонок, он спросонья ничего не понял и где-то на середине моего нервного рассказа поинтересовался, кто я, собственно, такой.

Как только я сказал, что являюсь его новоявленным соседом снизу, остатки сна с него как рукой сняло. Он пригласил меня на кухню, заварил растворимого кофе и накапал туда приличное количество коньяку. А потом потребовал, чтобы я рассказал ему всё с самого начала. Мой рассказ много времени не занял. Гораздо дольше сосед смотрел на меня и что-то мучительно соображал. Затем долил в мою кофейную чашку коньяку до самого верха и рассказал…

20 июня прошлого года в этой квартире были убиты трое. Разорившийся бизнесмен застрелил двух дочерей и жену, бросившуюся их защищать. Младшей из девочек было всего лишь семь лет. Трупы нашли в маленькой комнате — там, где был потом сделан ремонт. Убийство произошло в полпятого утра. Бизнесмена звали Юрий, а обнаружил тела его сын, Михаил, когда вернулся домой на следующее утро.

Я готов был скорее признать, что я сошёл с ума, чем то, что слышу голоса мёртвых детей в телефонной трубке. Но оставаться одному мне в этой квартире совсем не хотелось. Мы просидели с соседом до рассвета, и, как только позволила совесть, я вытащил брата из постели и вызвонил к себе. Он приехал спустя три часа, и остаток дня мы с ним прокопошились с плиткой и плинтусами. Спал я как убитый, и никаких голосов на этот раз не слышал.

Только брат с утра поинтересовался, всегда ли соседский ребёнок такой нервный, и что за идиоты звонят мне по ночам. Я подавился горячим чаем и не стал ему ничего рассказывать. Но на следующую ночь зачем-то поднял трубку. На мой вопрос она успела ответить, что зовут её Катя. И добавила, что ей страшно. Очень страшно. А потом связь прервалась.

Мы сдаём эту квартиру. И новые жильцы почему-то отключили домашний телефон и пользуются только мобильниками. А я теперь знаю, что её зовут Катя, и ей очень страшно. Папа выстрелил в неё дважды — раз в живот и раз в голову. Ей очень страшно. Очень.

Позволю себе написать еще одну историю из жизни. Правда, очевидцем здесь я уже не была, а пишу по рассказу своего отца. Сразу хочу предупредить, верить или не верить – дело Ваше.

Дело было в старинной усадьбе, а именно – в Ясной Поляне (для тех, кто не знает, – имение классика Л. Н. Толстого), которая по сей день является музеем. Так вот, на самой территории усадьбы расположены два дома, в непосредственной близости друг от друга. Одна постройка (более старая) – дом Волконского (деда Льва Николаевича), самим Волконским и спроектированный. Короче, дом прочный – как говорится, строился на века и т. п. И история, как Вы уже и догадались, пойдет о нем. Временной промежуток – начало 90-х.

Теперь пара слов о моем отце. Он в то время только-только был назначен директором в одном из филиалов музея. С Толстым и сотрудниками Ясной отец, разумеется, был знаком. Скажу еще вот что: мой отец на дух не переносит всяких привидений и ко всему… хм… мистическому относится с изрядной долей скептицизма.

Так вот, однажды, сидя где-то со своими друзьями и что-то отмечая, один из них возьми да и ляпни: мол, а это правда, что в Ясной по дому Волконского призраки бродят? Ну и пошло-поехало, мнения разделились: кто-то верил, кто-то нет. В общем, сошлись на том, что надо это дело проверить. Папа договорился с администрацией музея, что такого-то числа ночью они (4 человека) останутся в доме Волконского.

В назначенный вечер все прибыли, так сказать, на место. Ну, посидели, немного выпили, подурачились и легли спать. Около 2-х часов ночи никто из четверых не спал. Все как один слышали, как скрипят половицы, как ни с того ни с сего форточки открываются и закрываются и проч. В общем, до утра никто дожидаться не стал, все молча, глядя друг на друга, выбежали из здания, побежали в домик охраны и остались там.

С утра все только посмеялись над тем, какие они все трусы и все в этом роде. Но папа сказал, что видели и слышали они все одно и то же. Он и сейчас с сарказмом к этому случаю из молодости (ему тогда было 28 лет) относится. Но многие, кто побывал в Ясной возле дома Волконского, говорят, что им возле чудо-домишки становится не по себе. И даже сами экскурсоводы (если поговорить с ними один на один) могут сказать, что с этим домом что-то не то.

Оставить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *