Я только недавно приехал в Нижний Новгород – устроится на работу. Жить мне было негде, и поэтому однокомнатная квартира в старом доме, принадлежащая какому-то дальнему родственнику, стала для меня настоящем подарком судьбы. Далеко от работы? Потерплю. В квартире миллион лет никто не убирался? Мелочи жизни! Родственник, которому она принадлежит, немного со странностями? Тоже не страшно! Главное – у меня есть жилье!
Квартира оказалась не так уж запущена, как мне описывали, да и родственник со странностями оказался не таким уж странным. Попросил меня только, разгребая старый хлам, не выбрасывать ничего из маленькой кладовки. “А что там? – полюбопытствовал я. – Для вас что-то ценное?” Тут родственник немного смутился и замямлил: “Да нет, ничего, разное старье, никому не нужное… Но ты все равно ничего не трогай, а то потом пожалеешь!” Ну, дедушка в некотором маразме, решил я. Что ж, бывает. И въехал в квартиру.
Поначалу все шло хорошо. Запретную кладовку я не трогал – и без нее дел хватало. Но потом, когда мне понадобилось убрать свои вещи, я заглянул и туда. Стоило мне открыть дверь, на меня тут же посыпался всевозможный мусор: старые пакеты, газеты еще советской эпохи, тряпки, ветхая обувь… Не комната, а помойка! Ну, думаю, так жить нельзя: я сгреб весь этот хлам в одну кучу, распихал по пакетам и решил утром же выбросить все на свалку. А в освободившуюся кладовку положил свои вещи.
Сплю я ночью и вдруг чувствую, как что-то тяжелое ложится мне на грудь. Тяжело дышать, на груди словно гиря… И вдруг в тишине, прямо мне в лицо раздаются такие жуткие трехэтажные ругательства!.. И среди них: “Ты, такой-сякой, только посмей выкинуть мои вещи – убью!”
Я открыл глаза – никого. И вдруг мне вспомнились старые бабушкины сказки: словно в старых домах поселяется шишига – домовой, то бишь устраивает себе гнездо из старых ненужных вещей и живет там много лет, не мешая хозяевам. Но только попробуй его потревожить!..
Тем же утром я позвонил доброму родственничку, давшему мне приют. “Что ж вы мне ничего толком не рассказали?!” – сразу же начал возмущаться я. Меня даже слушать не стали, мгновенно нашлись с ответом: “А что мне надо было тебе сказать – не беспокой нашего старого домового? И ты бы прямо сразу мне и поверил! Да решил бы, что я совсем спятил, вот что! Верни-ка ты все вещи в кладовку на место и больше туда не суйся! Что за молодежь пошла – ничего, что старшие говорят, не слушают!”
Так я и поступил: все старье запихнул обратно в кладовку и поставил на пол блюдце с молоком – как извинение. Ночью меня никто не беспокоил, а на следующее утро молоко оказалось выпитым до капли. С тех пор я так и живу в одной квартире с шишигой, и больше мы друг другу не мешаем.
Жена двоюродного брата из деревни рассказывала. Возвращалась она от мамы домой, время не очень то и поздние, девять вечера.
– Иду – говорит – через ферму, смотрю трактор стоит и на него свет от фонаря падает. А на тракторе чёрт сидит, ушастый и с хвостом.
– Натах, ты сколько выпила, что нечисть всякая тебе мерещится?- спрашиваю, а сама от смеха давлюсь.
– Ты что! Трезвая я была. А он правда сидел, хвост свесив. Я глаза- то отвела и бегом до дома- доказывает, а сама уже сердится начинает. Пришлось сделать вид, что поверила ей.