У одной девочки сходу и маму, и папу отправили в командировку. Поэтому ей нужно было две ночи переспать у бабули. Бабушка жила в маленьком посёлке вблизи с городом. В этом посёлке всё было какое-то угрюмое и чёрное. Девочка никогда не была ещё тут. Поэтому как она лишь вышла из машинки — ей сходу же чрезвычайно шибко тут не понравилось, когда-то чрезвычайно нездорово захотелось домой. Девочке даже показалось, что некто шепнул ей прямо на ухо: Езжай домой! Езжай домой!
Девочка изредка рыдала, но тут слёзы сами собой навернулись на очах. Она умоляла родителей, она умоляла их, чтоб её не оставляли тут, чтоб её отвезли назад в град. Девочка обещала, что тихо проживёт в квартире без родителей два дня, что страшиться не станет, что с ней ничто не произойдет. Ведь все-же ей уже 8 лет. Родителям же эти просьбы показались забавными, они даже и не подумали передумать. Пришлось девочке остаться у бабули на цельных длительных два дня.
Бабушка жила в древнем двухэтажном деревянном доме, на другом этаже. В подъезде пахло чем-то кислым и неприятным. Пришлось подниматься по старенькой гнилой древесной лестнице. Несколько раз девочке казалось, что вот-вот, вот вданныймомент эта лесенка возьмёт и сломается под ногами, она тогда упадёт и испортит ногу или провалится в какое-нибудь ужасное подземелье.
Квартира бабули оказалась чистой и аккуратной. Везде на полах лежали мелкие коврики. На столах, столиках, тумбочке и этажерке — всюду лежали ажурные салфетки. Воздух в квартире был тяжёлым и спёртым. Оказалось, что окна вообщем не раскрываются.
Весь пир девочка неговорянислова глядела телек, он посодействовал ей хоть мало забыться. Но вот старые часы пробили 10 часов. Бабушка стала застилать постель и складывать в неё внучку. Девочка как лишь увидела эту постель — она поняла, что не сумеет даже уснуть, покоясь в ней. Это была страшно большая постель, занимающая цельную комнату. Она была железная. По углам постели на столбиках размещались чёрные головы львов.
Как лишь девочка легла в постель, сходу же все 4 льва стали глядеть на неё. Девочка попыталась прикрыть глаза — было ужасно. Открыла глаза — снова ужасно. Она так и не сумела взятьвтолк, что же ужаснее — лежать с прикрытыми очами или с раскрытыми.
Часы пробили одиннадцать, двенадцать, час, два. А девочка всё лежала в постели, и не было у неё сна ни в одном оку. А бабушка тем порой всё ворочалась в постели, вероятно ей также не спалось. Но вконцеконцов она захрапела. Тогда девочка неслышно слезла с постели, подошла к окну. Там стояли два стародавних стула с мягкими сиденьями. Девочка легла на стулья, так и заснула.
Утром бабушка чрезвычайно шибко ругалась на то, что её возлюбленная и единственная внучка спала не на роскошной постели, а на каких-либо стульях. Пришлось девочке обещать, что в последующую ночь, заключительную, она станет дремать лишь в постели.
День прошёл тускло и скучно. Наступил пир, пробило 10. Бабушка расстелила постель, уложила в неё внучку, а хозяйка стала смотреть за тем, чтоб девочка не слезала с постели. Бабушку как традиционно терзала бессонница. Она засыпала лишь к утру. Воспользовавшись этим, она любые 10 минут подходила к постели и глядела, лежит ли там её внучка.
А девочке тем порой становилось всё ужаснее и ужаснее. Пробило одиннадцать, двенадцать, час, два часа, три… Как лишь пробило три часа, девочке было уже так ужасно, что ей практически казалось, что она лежит не на мягкой перине постели, а на тыще и одной острой иголке. Как вопреки бабушка и не задумывалась спать.
Пробило три часа. Бабушка внимательно подошла к постели и поглядела на лицо девочки. Потом ушла в свою комнату. Девочка открыла глаза. Как раз в окно заглянула абсолютная луна, вся комната залилась лунным светом. Девочка поглядела на чёрных львов. Львы глядели на неё. Тут водинмомент их пасти открылись, оттуда вылезли длинные чёрные языки. Эти языки мигом обвили руки и лапти девочки. Каждый язык поймал себе руку или ногу и с силой притянул её к собственному столбику. Так девочка оказалась распятой на постели.
Она желала закричать, но у неё исчез глас. Девочка прошептала: Бабушка! Бабушка! Бабушка в протест ей произнесла скороговоркой: А вданныймомент, онученька, иду уже, ага, иду! Бабушка подошла к постели, открыла рот. Оттуда вывалился ещё один, уже огромный, чёрный язык. Этим языком бабушка стала вылизывать девочку, как собаки вылизывают собственных щенков.
Скоро девочка ощутила, что её руки и лапти холодеют, что они прохладные как лёд. Она глядит — и на самом деле вся заледенела. А бабушка её всё вылизывает и вылизывает… Перед гибелью девочка поняла, что из неё сделали ужасное кровавое мороженое. И на самом деле на последующий день, когда приехали предки, от девочки остались лишь останки — так отлично её облизала бабушка.