Случилось это давно, еще в советское время, в одном из далеких северных городов, где пришлось мне провести несколько беззаботных детских лет. В промышленном городе почти все взрослое население так или иначе было связано с главным предприятием, поэтому все дети получали билеты на одну и ту же новогоднюю елку. Ждали этого события, конечно же, очень. Это не Москва и не Ленинград, где развлечений и в советское время хватало — в северном городе широкие пустынные проспекты, метель, окна домов слабо тлеют по ночам, и только северное сияние на все небо… Дети считали дни до того момента, когда придет добрый Дед Мороз и одарит их сладкими подарками из большого красного мешка, и, конечно, всем хотелось праздника.
Родители старались нарядить детей получше, девочек красиво причесывали и завязывали им банты. Никому не хотелось, чтобы его ребенок выглядел хуже остальных, поэтому наконец-то давали надеть привезенное из Москвы платье, доставали из ящиков цветные колготки из Прибалтики и яркие румынские кофточки.
В зале ДК яблоку негде было упасть от нарядных ухоженных детишек, которые восторженными глазами смотрели на большую новогоднюю елку, всю в мишуре и огоньках. Дед Мороз уже был здесь: в длинной синей шубе с серебряным узором он высился возле елки и оглядывал детвору из-под ладони, затянутой вышитой варежкой.
— А сейчас мы попросим родителей выйти и отправимся в волшебное путешествие! — поставленным баритоном возвестил он, и детишки загалдели в предвкушении.
Родители ждали детей в холле ДК, некоторые выходили на улицу, но быстро возвращались — мороз и метель не давали даже дышать нормально. Из зала слышалась музыка, детский смех, традиционное призывание Снегурочки и, конечно же, «Елочка, гори!». Многим вспоминалось и свое детство, куда более скудное на события. Как хорошо, когда дети смеются!
Двери зала распахнулись, и детвора с подарками посыпала наружу. Радостное море заполонило холл, и восторженные рассказы перемешались с выкрикиваниями имен тех детей, которых родители пока не встретили. Но вот постепенно опустел гардероб, разошлись семьи по домам, и только несколько родителей в растерянности озирались по сторонам. Их дети так и не вернулись с праздника.
Утром после метели наладили телефонную связь, и директор ДК поседел на глазах, потому что позвонил приглашенный в качестве Деда Мороза человек из театрального коллектива и извинился, что вчера не смог доехать на елку из-за завалов на дорогах — мол, можно ли как-то все уладить и перенести елку на сегодня?
В ДК было полно милиции, заплаканные родители снова и снова рассказывали, как отправили детей в зал, как искали их после, и что было на них надето. Тем вечером пропало восемь детей в возрасте от шести до девяти лет — трое мальчиков и пять девочек.
Тело семилетней Тани Осиповой обнаружили к лету, когда уже сошел снег. Она лежала в стороне от железнодорожной насыпи со связанными ручками и ножками. Очевидно, ее бросили в снег еще живой. Опознали девочку по остаткам праздничного платья и протезу глаза — за год до этого Танечка выбила себе глазик вилкой. Следователь предположил, что «Деду Морозу» нужны были здоровые дети, и поэтому он выбросил Таню.
Родители Тани были нашими соседями. Мне тогда было два года.
Семерых оставшихся детей так никогда и не нашли.
Эпизод 1. Ночь. Скорый поезд «Саранск-Москва».
Анастасия Владимировна лежала на нижней полке в купе, без интереса рассматривая подвижные тени на потолке, честно, но тщетно пытаясь уснуть. Рядом, под боком, сопел внучок, и Анастасия боялась повернуться и разбудить неосторожным движением ребенка. Усталость, наконец, взяла свое, и женщина провалилась в спасительную темноту.
Из темноты она выскочила резко, неожиданно. Она шла по асфальтированной дорожке; силуэты домов нечетки и размыты, еле различимы под часто моросящим дождем. Неожиданно в кармане затрезвонил телефон. Настя выудила его из кармана и уставилась на табло, на котором высветилось: «Papа». Аппарат когда-то принадлежал дочери. Это она в свое время забила для себя латинским шрифтом «papa», то есть – папа (так же, как и «mama» – мама, и другие имена). Дочь давно приобрела себе новую крутую модель, а Nokia перекочевала к Анастасии. Настя не стала менять этот позывной, поэтому всякий раз, когда звонил муж, неизменное «papa» продолжало появляться на табло.
«Алло! Алло!» – закричала в трубку Настя. На том конце раздался бархатный баритон мужа: «Привет. Как у вас дела?». Анастасия почувствовала радостное возбуждение и, занырнув в ближайший подъезд, чтоб укрыться от дождя, начала щебетать. Она взахлеб рассказывала о том, как подрос внучок, какие новости на работе у дочери, какие новые успехи у зятя. Говорила и говорила без остановки, отвечая на односложные вопросы мужа так, как будто писала поэму. Интуитивно поняв, что разговор подходит к концу, Анастасия замолчала на секунду. На том конце раздался вздох и тихий голос сообщил: «Помни, что я всегда рядом с вами…».
Анастасия Владимировна открыла глаза, с недоумением разглядывая уютное купе поезда, залитое мягким предрассветным светом. Она несколько минут откровенно недоумевала: как она тут очутилась? Потом поняла, что купе – это ее настоящая жизнь, а тот голос, тот звонок – все это было сном. Голос принадлежал ему, мужу Петеньке, и она не слышала его уже три года, с тех пор, как он умер.
Эпизод 2 . Вечер накануне. Калужское шоссе в нескольких километрах до поворота на кладбище «Ракитки».
Юлька не торопилась выжимать педаль газа. Она плелась в крайнем правом, позволяя обгонять свой мощный джип более скромным авто. Дома ее никто не ждал. Муж находился в командировке, а мама забрала ребенка и укатила на пару недель в деревню навестить старенькую бабушку. С каждой проходящей минутой ощущение тоски и одиночества одолевало все сильнее и сильнее, вот почему Юлька включила правый поворотник и уверенно свернула в сторону кладбища.
Припарковав машину, она неспешным шагом двинулась по знакомой аллейке и вскоре уже стояла у могилы Петра Алексеевича. Отец смотрел с фотографии на Юлию Петровну такими же, как и у нее самой глазами, и улыбался. Сейчас, как никогда, девушка остро ощутила, как скучала по нему все эти несколько лет. Она села на корточки, положила руку на надгробье, как будто хотела передать холодному камню всю силу своего отчаяния и скорби. Из глаз брызнули слезы, и Юля прошептала: «Папочка, как плохо без тебя, как тебя не хватает! Если ты слышишь меня, дай какой-нибудь знак!». Ветер зашелестел кронами сосен, отец продолжал смотреть с фото и улыбаться. Юлька поднялась и, вытирая на ходу слезы, быстро пошагала к машине, неожиданно вспомнив, что уже вечер и достаточно поздно для посещения подобных мест. Тоска не отступила.
Эпизод 3. Утро. Квартира.
В дом вихрем ворвался ребенок, на секунду прилип, обняв мать за ноги, лукаво посмотрел снизу вверх и от избытка чувств начала волчком носиться вокруг. Юлька поймала его, подхватила подмышки и, чмокнув в нос, опустила вниз: «Привет, родной! Я скучала!». Затем обняла мать и почувствовала, как тугой комок, усевшийся в груди, как казалось, основательно и надолго, сейчас бесследно исчез.
Они сидели в зале и обменивались впечатлениями: одна – от отпуска, другая – от городской суеты.
Неожиданно Юлька призналась: «Знаешь, мам, мне никогда не было так одиноко. Я вчера вечером оправилась на кладбище. Такая тоска обуяла, что поплакала маленько и попросила папу дать знак, что он рядом. Все это в порыве эмоций, конечно. Ничего не произошло».
Анастасия замерла и медленно поставила чашку на стол. Глаза ее расширились, но не от страха или паники. «Юлька! Как ты могла? – охрипшим голосом промолвила она. Дочь посмотрела на побледневшую мать с чувством тревоги и захлопала ресницами: «Мам, ты чего? Ты о чем?». Насте ничего не осталось, как рассказать о сновидении: «… а на прощанье он сказал: знайте, что я всегда с вами, понимаешь ты, глупый ребенок?! Ты потревожила отца, попросила доказательств. Папа никогда ни в чем не мог тебе отказать, вот и сейчас не смог».
P.S. Только одна мысль не дает покоя: милый, добрый, заботливый Петр Алексеевич, он откликнулся и пришел сам. А ведь часто бывает так, что на отчаянный призыв откликаются совсем не наши усопшие родственники…
История произошла не со мной, а с моей бывшей учительницей русского я зыка и литературы. Жили они в городе, но все лето проводили на даче в частном доме. Так вот, когда она была маленькой ( лет 10-12), рассказывала она, ее родители часто уходили в гости, оставляя ее дома одну. В такие дни она всегда спала с включенным светом на кухне, что бы комната хоть как-то освещалась. И вот, в очередной раз, когда родители уехали в гости, она как обычно включила на кухне свет и легла спать…. Проснулась ночью от того, что почувствовала как что-то тяжелое село на нее и начало тяжело дышать, она хотела было пошевелиться, но не смогла, все ее тело было скованно, как будто ее привязали к кровати. Посидев минуты две, это нечто начало душить девочку, задыхаясь она кое как нашла в себе силы и все-таки скинула маленький, мягкий и пушистый комок с себя, домашних животных у них не было, и увидела что свет на кухне выключен. Она включила в комнате свет, чтобы посмотреть, что это было, что она скинула с себя, но на полу ничего не было. Затем она пошла в кухню, посмотреть, что с лампочкой, лампочка по прежнему не загоралась…. Вдруг она услышала во дворе жуткий грохот, выбежала, а там все вещи( тазики, велосипед, дрова, топр и тд) были разбросаны, а у маленького цыпленка была свёрнута шея. До утра она просидела во дворе, а когда пришли родители, она им все рассказала, на что ей ответили: домовой поиграл. Утром свет на кухне снова заработал…. С тех пор девочку одну дома не оставляли.
Вспомнила историю одну. Было это много лет назад. Летом как-то поехала я на море отдыхать, сняла там комнату в двухкомнатной квартире. Женщина ее сдавала, средних лет, странная такая, в квартире почти не жила, приходила только днем на несколько минут, брала какие-то вещи и, закрыв свою комнату на ключ, сразу уходила. Когда договаривались об оплате, она все время по сторонам оглядывалась и уйти спешила, я даже подумала: не мошенница ли, ее ли квартира? Документы попросила, она мне без возражений показала и почти сразу же исчезла, хлопнув дверью.
Раз взяло меня любопытство, и решила я за ней проследить. И как вы думаете, где я ее нашла? В парке. Она на скамеечке там целыми днями просиживала и книгу читала, а потом в квартиру уходила, которую сама снимала у какой-то бабушки в частном доме. Я, конечно, не выдержала, подошла и прямо спросила, чего она в своей квартире не показывается. Но она неожиданно заплакала. Я даже испугалась. С трудом, но мне удалось ее успокоить, и она мне рассказала, что в ее комнате поселилось нечто. И это нечто гонит ее из дома и не дает спокойно жить. Я была немало удивлена, так как присутствия никаких потусторонних сил за время своего проживания не заметила. В тот вечер все же она вернулась в квартиру с помощью моих уговоров, чтобы наконец разобраться со всем этим.
Я видела, что она жутко боится открыть комнату, на улице к тому времени уже стемнело, но надо было дело доводить до конца. Я с подобными случаями уже сталкивалась раньше, во времена своей студенческой молодости, и знала, как себя вести. Мы стояли у двери ее комнаты, в квартире была полная тишина, но как только она повернула ключ в замочной скважине, слышали бы вы, что тут началось! И скрежет, и вой, и топот, как будто в комнате семеро мужиков пьяных пляску затеяли. Она вся побледнела и сразу в коридор отступила, стоит, о стену спиной оперлась, а я, не будь дурна, захожу в комнату, вижу – там нет никого.
Как заору громко: “Так! В чем дело? Что за безобразие? Прекратить сейчас же! Вон отсюда! Вон, я сказала!” – сразу все стихло, только шорох в шкафу слышу. Постояла я так минут пять, спрашиваю: “По-хорошему уйдешь, или силу применить? Да – два стука, нет – один.” А у самой кошки в душе скребут, ну, думаю, что если не уйдет? И вдруг слышу: в дверь, прямо около моего уха, глухих два удара, сильно так. Потом хлопнула форточка на кухне, сама по себе открылась, будто ветер распахнул, да с такой силой, что стекло из рамы вылетело и разбилось, а осколки на пол посыпались. За окном в это время точно ни ветерка. Вот так и ушло.
Главное – это не бояться, иначе “оно” надолго останется и мучить будет, и жизнь превратится в кошмар, ведь “оно” негативом питается, эмоциями страха, боли, тоски. А у хозяйки год назад муж умер, она переживала сильно, плакала, вот “оно” и заглянуло на “огонек”. Это существо из низших астральных слоев, его привлекают только низкие вибрации, а высоких “оно” выдержать не может и отступает, другой дом искать уходит. Так все и закончилось. Женщина эта деньги, которые я за проживание в ее квартире заплатила, мне обратно вернула, в благодарность, и я совершенно бесплатно у нее все оставшиеся дни отпуска дожила. За покой.